Стивен А. Фрабартоло
Перевод - Липка "Nova" Михаил
Редакция - Шагидулин "Leonid" Леонид.
Серант, Аньтин
Галедонский военный округ
Синдикат Дракона
7 января 3028 г.
Жуткая, неестественная тишина повисла над обычно суетливым городом, особенно выделяющаяся на фоне отдаленных звуков боя. Усыпанные обломками улицы были пустынны, за исключением единственного человека, шагавшего по широкому проспекту по направлению к Центральной площади.
В некотором отношении непримечательная внешность мужчины отражала окружающую его местность. Уиллард Гиббс был худощав, среднего роста и одет в штатскую, слегка поношенную одежду. Его осунувшееся лицо казалось нездоровым, если бы не острые, проницательные глаза, а волосы были заметно примяты от использования нейрошлема.
Темно-серый «Райфлмэн», с опознавательными знаками полка Рюкен-ити, стоял на страже у края площади, его руки, заканчивающиеся спаренными стволами, были наведены в небо. Бесшумный и бездействующий, за исключением постоянно вращающейся радиолокационной антенны, он, казалось, даже не заметил проходящую мимо крохотную фигурку.
Гиббс преднамеренно не пошел на площадь в своем мехе, чтобы уберечь себя от презрения патрулирующих мехвоинов, также поэтому он не надел форму корпуса. Это подчеркнуло бы, что он не один из них, а он был не в состоянии стерпеть это. Когда-то он был мехвоином, пилотом-разведчиком элитного подразделения. Казалось, это было целую вечность назад. Он пытался не обращать внимания на грозного «Райфлмэна» так же, насколько его самого игнорировали.
Хотя он уже не был разведчиком, Гиббс привычно собирал и анализировал информацию, полученную из своего окружения. Всё, что он видел и слышал, указывало на то, что ситуация намного хуже чем её представлял Джерри Акума — командир Рюкена.
«Волчьи драгуны» оказались кровожадными убийцами. Они зверски подавили гражданские протесты в городе, даже убивали демонстрантов. Затем был атакован комплекс КомСтара. Четыре дня назад лояльные дому войска, Рюкен-ити, наконец-то ранним утром выступили против изменившего гарнизона наемников и погрузили Серант в поле битвы.
Гражданские информаторы Гиббса по всему городу подтверждали его подозрения: бой проходит не очень хорошо. «Волчьи драгуны» теснили войска Куриты на каждом шагу, мастерски нанося внезапные удары по базам снабжения и ремонтным мастерским. И это было неудивительно, учитывая то, насколько умело эти наемники ранее нанесли поражение дому Куриты, нанятые другим домом. В той судьбоносной битве на Дромини-VI Акума и Гиббс служили в одном копье. Акума бесстыдно обвинил и оклеветал других, чтобы самому избежать чисток в офицерском составе, последовавших за дорогостоящим разгромом. Теперь же, шесть лет спустя, «Волчьи драгуны» были наняты Синдикатом Дракона, и Джерри Акума был их офицером связи.
Конечно, военная обстановка больше не касалась Гиббса, но вместо этого его заботой стало благополучие города и его населения. И насколько хорошо Гиббс знал Акуму, для него эти приоритеты будут в обратном порядке.
* * *
В вестибюле резиденции правительства — огромном небоскрёбе, возвышающегося над Центральной площадью, вооруженная охрана проводила очень тщательный, даже оскорбительный обыск Гиббса, который, разумеется, ни вызвал серьезных проблем безопасности. Акума, который в любом другом случае, считал ниже своего достоинства проявлять внимание к нему, казалось, был в крайней нужде, что он пытался так открыто запугать Гиббса.
Ставший «лишенцем» после потери своего «Осткаута» на Дромини, Гиббс принял позорное назначение пилота полицейского меха в корпус гражданского руководства. Его GS-54 «Гард» представлял собой четвероногого урода, продукт капелланского мехостроения сомнительного качества, имевшее весьма отдаленное отношение к гордому изяществу боемеха. Он командовал шестнадцатью аньтинскими полицейскими мехами, крошечными пятнадцатитонниками, вооружёнными пулемётами для усмирения массовых беспорядков. Слабо вооружённые и почти без брони, мехи охранной роты и дежурного копья, его командирского копья, оказались бы смертельными ловушками, будь они выставлены против настоящих боемехов, но это не означало, что они не могут быть полезными для Джерри Акумы. Иначе он бы не вызвал Гиббса к себе.
Через несколько минут Гиббс был сопровожден в кабинет Акумы. Акума был одет в парадную форму, образ офицера регулярной армии, что было разительным контрастом по сравнению с невзрачной гражданской одеждой Гиббса. Он даже не соизволил предложить Гиббсу присесть.
— Я думал, что больше никогда тебя не увижу, Гиббс. Какой странный поворот судьбы, что мы снова бок о бок сражаемся против «Волчьих драгун».
— Я знаю, чего ты хочешь, Джерри, и ты это не можешь получить.
Акума повел бровью, но остался спокойным, почти безразличным.
— Ты не можешь всегда убегать, Гиббс. Помни, что это плохо кончилось для тебя на Дромини-VI. Если бы ты был ближе к остальной части роты, мы смогли бы защитить тебя. Хотя ты не мог уйти от МЗВ, когда тот прорвался и догнал тебя.
Акума сделал паузу, чтобы дать возможность обдумать это, затем продолжил более мягким тоном.
— Я уверен, что никогда не говорил тебе это, но я думаю, что причина того, что ты стал лишенцем, на самом деле связана с Тэцухарой. Он возложил чрезмерную ценность на сенсоры твоего «Осткаута», забывая при этом истинную природу боемеха. Его приказы оставаться тебе в тылу и не участвовать в сражении вместе с остальной ротой, не позволительны для мехвоина. Он лишил тебя боевого опыта как раз в тот момент, когда ты в нем так нуждался... даже если «Осткаут» был способен справиться с МЗВ «Уосп» в бою. Особенно если он один из мечей.
Гиббс внутренне содрогнулся от подразумеваемого обвинения в трусости и некомпетентности, но он решил не показывать этого.
— Не втягивай старика, Джерри. Он отличный самурай, каким ты никогда не будешь. Он имел более глубокое понимание вещей, когда ты всего-навсего ломился бы очертя голову в бой, разрушая всё своим ППЧ.
— Ах да, превосходство самурая. Скажи мне, Гиббс, как так случилось, что такой верный самурай как ты, и почитаемый тобой Тэтцухара остались лишенцами и обесчещенными после Дромини-VI, а в то же время я стал командовать полком боемехов? А я скажу тебе как: потому что вы, придурки, проиграли сражение за нас! Это была ваша вина, что мы потерпели поражение! Если бы вы отбросили ваш дурацкий кодекс бусидо, мы бы одолели противника, но вы отказались брать в руки победу, когда она была вам поднесена на блюдечке с голубой каёмочкой. Мы могли убить полковника Вульфа прямо там и тогда. А сейчас он и его бешеные наемники повернулись против дома Куриты и разрушают этот город. И ты, такой отличный самурай, как ты себе воображаешь, говоришь мне, что не можешь встать на защиту дома Куриты здесь, в Серанте?
— Значит, вы признаёте, что утратили контроль над ситуацией? — прошипел Гиббс, приближаясь к столу. — Что наемники, к которым вы были назначены как офицер связи, оказались под вашим командованием изменниками и уничтожают ваш драгоценный полк, который должен был просто разорвать их? Что вы ведёте войну в моём городе?
Акума встал и посмотрел прямо в глаза Гиббсу, наклоняясь через мраморный стол. Его голос опустился до угрожающего рыка.
— Мне кажется, я должен напомнить, что за поддержание правопорядка в этом городе отвечает корпус гражданского руководства. Задача, с которой вы на протяжении последних недель не справились. Где были ваше хвалённые полицейские мехи когда был атакован комплекс КомСтара? Уничтожение атакующих стоило мне одного «Вулкана». Я вам даю этот шанс как искупление вины. Вам лучше принять его, или же вы и ваши некомпетентные пилоты полицейских мехов предстанут перед расстрельной командой, когда всё это закончится!
Гиббс напрягся.
— «Волчьи драгуны» объявлены бандитами. Это помечает их как военную угрозу. Они определённо подпадают под вашу ответственность, а не мою.
— Определенно говоришь? Однозначно нет. Это конечно, сложный юридический вопрос, но всё же я уверен, что военный правитель Самсонов разделяет моё мнение, что мехи КГР должны быть развёрнуты здесь, и что таким образом угроза наёмников будет устранена. Нам обоим известно, что если пойдешь ты, за тобой пойдут и твои люди.
Гиббс ответил медленно, словно подбирал каждое слово.
— Тю-са Акума, я служу в корпусе гражданского руководства. Я больше не солдат. И я знаю, что у вас нет полномочий командовать этим корпусом. Находящиеся под моим командованием полицейские мехи определённо не нужны, чтобы восстановить порядок среди населения Синдиката. Я не вижу вооруженных толп бунтующих граждан, которые должны быть расстреляны огневой мощью меха.
— Очень хорошо, служащий корпуса Гиббс.
Акума вынул листок бумаги из ящика стола и выложил на столешницу главный козырь.
— Настоящим документом я, во имя Дракона, информирую вас, что вы, резервист Второго полка мечей света, восстанавливаетесь в объединенном воинстве Синдиката Дракона. С этого момента вы входите в местную командную структуру ОВСД. И по этому случаю, я ваш вышестоящий офицер.
— Вы назначаете мне боемеха? — спросил сбитый с толку Гиббс.
Акума хищно улыбнулся.
— Нет, в этом нет необходимости. Я не собираюсь снова делать из вас мехвоина. Я всего лишь хочу увидеть, что эти сверхлёгкие машины в ваших руках сделают что-нибудь полезное. И мне нужны вы и ваши пилоты КГР в них, потому как не один мехвоин не сядет в полицейский мех. И поскольку нужен офицер, командующий ими, я восстанавливаю вас в бывшем звании тю-и. А теперь будь хорошим маленьким самураем и отправь этих мехов в бой. Куинн с приказами и тактическими деталями ожидает тебя в следующем кабинете. Свободен, тю-и Гиббс.
Ошеломлённый Гиббс взял в руки приказ, быстро прочитал его, а затем медленно развернулся и пошел получать свои приказы. Не было и сомнения, что он их выполнит. В конце концов, он был самураем.
Серант, Аньтин
Галедонский военный округ
Синдикат Дракона
12 января 3028 г.
Пять дней спустя после призыва в Рюкен у Гиббса уже была более ясная картина происходящего. Это снова был Дромини-VI. Акума был слишком высокого мнения о себе, чтобы увидеть надвигающеюся катастрофу.
Несмотря на то, что Рюкен-ити считался элитным подразделением, драгуны добились преимущества и превзошли его. Настоящие элитные пилоты из кадрового инструкторского состава в большинстве своем были переведены в полк Рюкен-ни на Мизери. Рюкен-ити Акумы представлял собой раздувшийся плавильный котел мехвоинов, совсем недавно собранных со всех уголков Синдиката Дракона и назначенных в это подразделение. Они пока не приучились работать вместе, не говоря уж о новом стиле войны, которым, по идее, полки Рюкен пользуются. Смерть сё-са Чоу в засаде вчера лишила Рюкен-ити единственного компетентного офицера, и он фактически начал распадаться. Гиббс не собирался беспокоиться об Акуме и его Рюкен-ити, которые сами заварили эту кашу, но он чувствовал ответственность за своих пилотов из КГР. Даже несмотря на то, что вся группа была призвана в Рюкен, он продолжал думать о них как о полицейских, а не солдатах. Многих из них он завербовал лично.
Мехвоины Рюкена, в свою очередь, избегали занимающих низкое положение пилотов полицейских мехов и отказывались сотрудничать с ними. По крайней мере, это держало охранные мехи подальше от линии фронта. Они использовались для службы в тылу, освобождая от этого, как говорил Акума, «настоящих боевых мехов».
Этой поздней ночью остатки охранной роты сопровождали конвой снабжения через Серант, пока Гиббс и его командное копье охраняли временную полевую базу Рюкена на Центральной площади. Его радио затрещало.
— Седьмой — четвертому. Мы встретили лёгкое сопротивление пехоты, некоторые вооружены «Инферно» РБД. Мехи смогут их сдержать, но если один из грузовиков, везущих боеприпасы, взорвется, нам конец. Я думаю, нам нужно больше растянуться, чтобы держать J-27 на безопасном расстоянии друг от друга.
Гиббс тяжело вздохнул. Такая простая уловка, и Такэо клюнул на неё. И это не удивительно, учитывая, что у него не было военной подготовки. Как пилот КГР, он рассматривал данную ситуацию с точки зрения охраны, и увеличение расстояния между грузовиками для обеспечения безопасности было логичным решением. Гиббс задумался, какие вообще имеет охранная рота шансы, если она попадёт в любое серьёзное сражение. Вчера они уже потеряли два меха и пилотов, вместе с целым полевым командным лагерем первого батальона Рюкена. Ещё один был повреждён пехотой и находился в нерабочем состоянии, с того момента как техники на Центральной площади вынули из него гироскоп на замену повреждённого у «Урбанмеха».
— Седьмой, это четвертый. Держитесь вместе. Повторяю, держитесь вместе. Если у них имеются достаточные силы, чтобы атаковать конвой, лучше, чтобы они сделали это. Они всего лишь изматывают тебя, пытаясь растянуть вас, чтобы перестрелять по одному. Не позвольте сделать им это.
Поскольку охранные мехи обычно использовались по одному или парой, они были пронумерованы от одного до шестнадцати. В составе Рюкена они были предоставлены сами себе и сохранили свои прежние радиопозывные. Командное копьё Гиббса взяло себе первые четыре номера, а он взял себе четвертый. Он был уверен, что Джерри Акума не поймет эту маленькую хитрость.
То, что драгуны пытаются перехватить транспорты конвоя, было огорчительной новостью. Рюкен объявили дорогу безопасной, и они снова облажались. Это было бы забавно, но только не для тех людей, кто заплатил за некомпетентность Рюкена своими жизнями. Его людей.
После непродолжительной перепалки на частоте батальона командир Рюкена заявил, что у него нет боевых мехов, чтобы выделить их для спасения конвоя, и он приказал командному копью Гиббса выдвинуться вместо них. Против пехоты охранных мехов было бы достаточно. Гиббс мог сказать, что он рассматривает их всех как расходный материал, но спор сейчас не спасёт его людей. Члены его копья проследовали за ним в тёмный лабиринт ночного города, чтобы помочь своим товарищам.
* * *
— Движение на восток! В здании прямо напротив мусорного контейнера. Я проверю.
Несмотря на то, что служащий корпуса Миура был слишком возбужден, чтобы придерживаться соответствующих процедур радиообмена, Гиббс узнал голос отчаянного юноши.
— Третий, это четвертый, осторожно, Миура! Отойди назад, это может быть ловушка. — Гиббс двинул сетку прицела через контейнер, и дал очередь из пулемётов. Яркие линии трассирующих пуль осветили темноту между его «Гардом» и контейнером. Результатом был яростный взрыв, окутавший охранные мехи шрапнелью. Ловушка.
— Это четвертый, первый и второй, проверьте аллею слева. Третий, обойди это здание справа. Стреляйте во всё, что движется. — Гиббс нахмурился. Несмотря на весь этот фейерверк, взрыв нанес на удивление немного повреждений самому зданию. Что-то было не так. Возможно, они прибыли раньше, чем ловушка была надлежащим образом установлена.
— Четвёртый, это третий. Атакую цель. — Гиббс не мог видеть, по кому Миура ведет огонь на другой стороне здания, но его пулемёты обстреливали четырехэтажное здание, где скрылся неизвестный противник. Неожиданно он услышал ещё один взрыв, прогремевший рядом, на аллее, куда направились два члена его копья. По радио раздался испуганный голос.
— Ух... Первый четвертому, второй погиб. Должно быть, наступил на мину или что-то еще. Я... Стоп! Нет! Я под обстрелом! «Инферно»!
Голос оборвался, но стаккато пулеметного огня смешалось со звуками ракет и ручного оружия с аллеи. Черный дым клубился за следующим рядом зданий, подсвечиваемый ярким огнем снизу. Гиббс осознал, что бомба в контейнере была всего лишь уловкой, чтобы разделить их.
— Это Четвертый. Отходите к моей позиции. Держитесь вместе! — Гиббс просканировал территорию. С одним потерянным мехом, ему необходимо держать свои войска вместе.
— Третий четвертому. Я обнаружил несколько БТР. Открываю огонь.
Раздалось ещё больше пулеметных очередей, в этот раз с правой стороны. Обе перестрелки произошли вне зоны видимости Гиббса. Он только слышал неистовый обмен огнем.
— Никак нет, третий, вернись назад!
Взрывы, более сильные, чем предыдущие, сотрясли землю. Здание, по которому Миура вел огонь, обвалилось и превратилось в кучу щебня, открыв его мех проигрывающим сражение с несколькими машинами на воздушной подушке. Миура катапультировался как раз перед тем, как разрушительный залп ракет ближнего действия ховертанка «Харассер» буквально разорвал маленького меха на куски. Два БТР противника поспешно скрылись в темноте между зданиями. «Харассер» получил критическое повреждение надувной юбки и не мог выйти из боя. Он был опасным раненым зверем: он не мог уйти, но пока позволял боезапас, он имел превосходящую огневую мощь и некоторое преимущество в дальности огня. К сожалению, он торчал прямо посреди рассредоточенных сил Гиббса и башня ракетной платформы повернулась в его сторону.
На близкой дистанции городского боя превосходство в дальнобойности танка не имело слишком большого преимущества... Вместо того, чтобы отступить, Гиббс двинулся через обломки к севшему на мель ховертанку, и открыл огонь из всего имеющегося вооружения. Несмотря на свой неуклюжий вид, «Гард» был вполне подвижным на своих четырех ногах, что, казалось, очень удивило экипаж танка. Когда «Харассер» выпустил ещё один залп РБД по новому противнику, которые все прошли мимо, сотни пуль из спаренных пулеметов «Гарда» затрещали по его броне. Одна из них попала в боеголовку ракеты внутри механизма заряжания. Яркая серия взрывов раздалась внутри танка и снесла его башню.
Стрельба прекратилась так же неожиданно, как и началась. Клубы дыма и небольшие пожары плясали по куче щебня, что несколько моментов назад было офисным зданием. И только тогда Гиббс осознал, что он давно ничего не слышал от Первого и Второго. Две характерные колонны черного дыма поднимались над аллеей. На другой стороне рассеявшиеся пыль и дым обнаружили разбитые и едва узнаваемые останки охранного меха Третьего, лежащие на мостовой. Разрушения выглядели особенно зловеще в мрачном, мерцающем свете огней.
Такэо перед тем как радиоканал замолчал, доложил, что конвой находятся под мощной атакой по меньшей мере роты боемехов. Это было как раз перед полуночью, и охранной роты больше не существовало. Их перебили одного за другим менее чем за шесть дней.
Гиббс остался один.
Серант, Аньтин
Галедонский военный округ
Синдикат Дракона
13 января 3028 г.
В первые минуты после полуночи частота батальона взорвалась обеспокоенной болтовней. Несколько караулов докладывали о надвигающихся одновременно всех силах противника. Перегруженный командный, управленческий и коммуникационный потенциал Рюкена, ослабленный недавними кадровыми и материальными потерями, не мог справиться с наводнениями докладов и последовавшей суматохой. Командование батальоном было слишком занято, чтобы принять доклад Гиббса о судьбе охранной роты, и в итоге ему просто приказали «заткнуться», пока они лихорадочно пытались получить картину того, что происходит.
Всегда оставаясь разведчиком, Гиббс смог быстро проанализировать ситуацию из услышанных им докладов, намного быстрее, чем командование батальоном. Фактически за два года с того времени как он стал командиром полицейских мехов КГР, он очень хорошо выучил генеральный план города. Положение было серьезным. Достаточно было «Драгунам» начать финальный штурм, чтобы выбить окопавшийся Рюкен с позиций. Конвой и вместе с ним охранная рота стали очередной целью для вражеских сил, которые каким-то образом сумели зайти с фланга либо пробиться сквозь линию пикетов впереди главных сил. Это имеет смысл, если только...
Гиббс прищурился и взглянул на карту. Его «Гард» был единственной боевой единицей на пути между силами противника и слабо защищенной штаб-квартирой «Рюкена» на Центральной площади.
* * *
Джерри Акума мог таить злобу вечно. Он угрожал, чтобы призвать мехи КГР в своё подразделение. Но он тщательно избегал восстановления Гиббса в правах мехвоина из-за истинной неприязни, ограничив его пятнадцатитонным охранным мехом. Ведь по нормам отдела снабжения боевой мех должен иметь минимум двадцать тонн веса.
Но Акума проглядел одну маленькую, но важную деталь: определение ограничений отдела снабжения не применяется к офицерам. Это было сделано для того, чтобы гарантировать им сохранение статуса командира, даже если их боевая машина будет небоеспособна, независимо от того, что они получат взамен. В случае с Гиббсом это возымело непредусмотренный побочный эффект. Он откопал древний закон ещё с ранних времен боемехов. Принятый столетия назад, чтобы предотвратить быстрое распространение технологии боевых мехов через экспорт индустриальных мехов, этот закон определял боевой мех, как любой вооруженный мех. Несмотря на то, что он был забыт, этот закон технически ещё действовал и имел законную силу. Уловка была в том, что согласно этому закону охранный мех Гиббса имел все необходимые критерии, чтобы стать боемехом с того момента как Гиббс был восстановлен в звании офицера ОВСД, не учитывая ограничения по массе. Одним росчерком пера Акума легально переделал охранный мех в боевой, и снова сделал Гиббса мехвоином.
Путь судьбы состоит из уравновешивающих вещей, осознал Гиббс. Кусочки мозаики наконец-то были собраны воедино. Теперь в его в руках была возможность смыть пятно на своей чести и восстановить баланс, который был нарушен. Не выиграв битву с «Волчьими драгунами», конечно; было очевидно, что драгуны превосходят Рюкен на Аньтине так же, как и на Дромини. Для дома Куриты здесь не было надежды на победу. Но зато была возможность для Гиббса восстановить порядок вещей. Акума был уверен, что Гиббс, верный самурай дома Куриты, будет вынужденно сражаться на грани своих возможностей в битве Акумы, для него и снова пропадет в рядах лишенцев, униженный и забытый. Но на самом деле Уиллард Гиббс не хотел победить, и даже не хотел пережить сражение. Единственно чего он хотел, это славной смерти мехвоина в бою.
Его команда уничтожена, и согласно приказу выполнение их последней боевой задачи теперь невозможно, Гиббс должен был доложить об этом на Центральную площадь, вернуться к караульной службе и ожидать дальнейших приказов. Так как батальонное командование отказалось услышать его доклад, никто больше не знал о нависшей опасности над штаб-квартирой на Центральной площади и лично над Джерри Акумой. Без предупреждения Гиббса, они никогда не узнают о предстоящей атаке.
Теперь всё, что он должен был сделать, это погибнуть, прежде чем он должен будет доложить об этом кому-нибудь.
Следуя буква в букву полученным приказам, как хороший самурай каким он был, Гиббс развернул своего «Гарда» и зашагал назад к Центральной площади для последней битвы, соблюдая на всем пути полное радиомолчание.
* * *
Смерть это перо
Свергающее гору
Зима приносит равновесие
(Хайку, найденное среди останков тю-и Уилларда Гиббса, Рюкен-ити, погибшего 13 января 3028 года)
З.Ы. Выражаю огромное спасибо Леониду, который не щадя своего времени и сил в очередной раз приводит мои переводы в человеческий вид
