Стивен Моэн, мл.( Steven Mohan, Jr).
Дом Без Солнца,
Матар,
Синдикат Дракона,
29 июня 2825 года
Какая-то черная ночная тварь рвала Юнси Укаву (Junshi Ukawa) острыми когтями, рассыпая жаркие белые полосы боли по всему его телу. Укава изворачивался, стремясь избежать страданий, отбиться, но секунду спустя тварь вновь оказывалась на нем - клубок из черной чешуи, распахнутых челюстей и острых как бритва когтей.
- Пожалуйста, - шептал Укава.
Тварь приподняла свою вытянутую голову, внимательно рассматривая его единственным немигающим глазом. Потом со скоростью молнии выгнулась, разорвала незащищенный живот Укавы острыми когтями, схватилась за окровавленную массу из внутренностей Укавы и сдавила их.
Бывший таи-и Юнши Укава из полка непроизводящих, проснулся, задыхаясь, его сердце трепетало в груди, как раненный перепел, тело стало скользким от пота, ночной ужас был настолько страшным, то он даже не мог полностью его вспомнить.
А может быть, просто не хотел этого делать.
- Очередной кошмар? – спросила сидевшая на кровати маленькая девочка.
- Заткнись, - огрызнулся Укава.
Он заставил себя сесть, несмотря на яростные протесты всех мышц. Ему приходилось спать на холодном каменном полу с тех пор, как они подсадили к нему девочку, которой он и уступил свою кровать. Если подумать, в этом не было особого смысла, так как девочка, казалось, никогда не спала, впрочем, это была лишь одна из многих вещей в бесполезном существовании Укавы, в которых он не видел какого-либо смысла. В конце концов, он в любом случае уступил бы ей кровать, так как это казалось ему благопристойным поступком.
Сон на холодном, твердом камне принес ему боли и радикулит. Чувство был такое, как будто бы его каждую ночь избивали, и видимо именно поэтому, как предполагал Укава, охранники и поместили маленькую девочку в его камеру. Это, наверное, очень их развлекало: причинять ему мучения, не пошевелив при этом и пальцем.
- Эти кошмары не уйдут, пока ты не поговоришь с кем-нибудь, - произнесла девочка.
- Я сказал, заткнись! – закричал Укава.
Девочка пожала плечами и замолчала. Она не была такой уж и маленькой – где-то от 12 до 14 лет - впрочем, она никогда не называла свой возраст, а он и не спрашивал. Она была красивой так, как может быть красивой только молодость; светлые волосы до плеч, карие глаза, всего лишь девочка, но в ней уже начинал проявляться женщина, которой она вскоре станет. Укава так и не мог вспомнить, как же было ее имя: Тернер, или Такер, или Тэннер, или еще какое гайдзинское имя.
Скрежет камня по камню привлек его внимание к двери камеры. В помещение вошла женщина, которую Укава видел впервые. Она была миловидной, с кожей цвета сливок, цвет которой подчеркивали зеленые глаза и пламенно-рыжие волосы. Одета она была во все черное, без каких-либо знаков, могущих подсказать, кем она могла бы быть или чего она могла хотеть.
А еще она была молода.
Укава не мог точно сказать, сколько времени он провел в Доме Без Солнца, может двадцать лет, а может и тридцать. Поначалу он пытался считать каждый день, делая едва заметные царапины на стене камеры, но стражники его за это били. Подсчет дней давал ему что-то вроде надежды, и Укава вскоре понял, что надежда была одной из тех вещей, которых ему здесь никогда не будет позволено. Так что он не знал, сколько точно времени находится за решеткой, но точно знал, что прошло много, очень много лет.
Так много, что эта невероятно красивая женщина, должно быть, была еще ребенком, когда Укава совершил ужасный поступок, приведший к его бесчестию.
Женщина приподняла бровь.
- Тяжелое было утро?
Укава моргнул, а потом вспомнил, что он сам только что кричал.
- Ийе, - ответил он, и внезапно остановился, потому что не знал, как к ней следует обращаться.
Девочка взглянула на него, но ничего не сказала.
- Полагаю, Вы здесь устроены с комфортом, - произнесла женщина, - или есть жалобы?
Укава вновь моргнул, засомневавшись, действительно ли женщина существует, или же его бесконечное заключение, в конце концов, свело его с ума.
- Что Вам нужно? – спросил Укава ровным голосом.
- Я пришла, чтобы сделать Вам великолепное предложение, таи-и Укава. Шанс послужить Синдикату вновь.
Девочка нахмурилась.
- Я обесчещен, - ответил Укава, в его голосе сквозил скептицизм.
- Даже бесчестие может быть смыто, если у Вас есть желание служить своему Координатору.
У Укавы перехватило дыхание от избытка эмоций. Вновь обрести целостность. На протяжении всех тех лет, что он провел в Доме Без Солнца, он ни на секунду не прекращал мечтать об этом моменте, даже если при этом ни на мгновение не верил, что такое действительно может случиться.
- Что мне нужно будет сделать? – прохрипел он.
- ОВСД планирует атаковать мир Федеративных Солнц Шеат. Вы возглавите атаку.
У Укавы внезапно пересохло во рту.
- Вы хотите, чтобы ч сражался?
Женщина улыбнулась, широкой, красивой улыбкой.
- Ну конечно. Что еще, по-вашему, помимо крови, может смыть бесчестие?
- А почему я?
- Задание будет опасным, - признала женщина, - мы не можем выделить фронтовое подразделение ОВСД. Ваши мехи будут устаревшими, и особой поддержки не будет. Откровенно говоря, многие из вас не выживут. Но это еще один шанс послужить Синдикату. А те, кто сумеет вернуться, восстановят свою честь.
- Плохая идея, - пробормотала маленькая девочка.
Но ни Укава, ни женщина, не обратили на нее внимание.
Штаб-квартира планетарной милиции Матара,
Город Дождя,
Матар,
Синдикат Дракона,
15 июля 2825 года.
Восторг переполнял душу Укавы, как это яркое полуденное солнце, освещающее альпийский луг, и превращающее поле мягко колышущейся травы в блестящую, яркую как свет лазера зелень. Серо-голубая масса Айзенберга вырастала позади поля, склоны горы были покрыты темной зеленью вечнозеленых лесов, а верхушку укрывал свежий белый снег. Укава почти что мог представить себе, как чувствует острое пощипывание холодного горного воздуха. Конечно, это была всего лишь симуляция, но именно сейчас Укава поверил, что шанс получить искупление был вполне реальным. До этого поверить было очень сложно. Даже когда его освободили из тюрьмы и поселили вместе с кучкой других заключенных и неудачников, Укава все еще не мог до конца поверить, ведь это было настолько в стиле его мучителей - предложить ему пиршество надежды, а потом отобрать все прежде, чем он сумеет хотя бы попробовать ее на вкус.
Именно это и говорила ему маленькая девочка, перед тем, как Укаву перевели из Дома Без Солнца. И Укава внимательно ее слушал. Он не знал, за какое жуткое преступление девочку поместили в его камеру, но, как он обнаружил в разговорах с ней, ее проницательность никак не соответствовала ее возрасту.
Но то, что происходило сейчас!
ОВСД точно не стало бы тренировать их для атаки на Федеративные Солнца, если бы они действительно не намеревались отправить роту Укавы нанести удар по вражеской планете. Нет, это все было реальным, и Укава не собирался упускать данную возможность.
Задачей миссий было уничтожить главные экономические центры Шеата один за другим, начиная с шахты неподалеку города Велори. Если сопротивление будет незначительным, банда каторжников послужит авангардом для более тщательно спланированного нападения регулярного подразделения ОВСД. Если сопротивление будет сильным, роте Укавы предписывалось нанести как можно больше ущерба, и, таким образом, приблизить день, когда можно будет совершить полномасштабный штурм планеты.
Укава не знал, с каким сопротивлением они столкнутся.
Но знал, как ему предстоит это выяснить.
Он бросил свой Таг вперед быстрым шагом, ведя свое командное копье через высокогорное поле. Проходящие мехи заставляли землю вокруг дрожать. Но Укава знал, что звуки шагов огромных машин не будут слишком далеко разноситься в разреженном горном воздухе. Впрочем, и этого могла оказаться достаточно.
Особенно если кто-то отслеживает тепловые профили термоядерных ректоров его копья на фоне холодной окружающей среды, и если принять во внимание, что они шли по главной дороге, идущей параллельно мрачному лесу. Они просто обязаны были привлечь внимание.
Собственно, именно на это Укава и рассчитывал.
Копье огневой поддержки Укавы собралось на изолированной дороге к руднику, которая прорезала лес и пересекала основную дорогу менее чем в четырех км от их теперешней позиции. Если враг атакует сейчас, копье огневой поддержки Укавы подожжет лес и заставит Дэвионов выбирать между адским пламенем и обменом ударами на расстоянии вытянутой руки со средними и тяжелыми мехами его командного копья.
Ну и в завершение картины, копье разведки пряталось на склонах холмов севернее, готовые рвануть с места и ударить во вражеский фланг.
Укава подставлял врагу четыре уязвимых меха. И сейчас все, что ему нужно было сделать, так это заглотить наживку.
Ханчбек слева от Укавы внезапно остановился, внимательно глядя через поле, раскинувшееся рядом с лесом.
- Каторжник Три, это Каторжник Один. Почему остановился, прием?
- Ну, я не уверен, - ответил идиот, пилотировавший Ханчбек . Укава именовал своих людей по совершенных ими преступлениям. Для него пилот Ханчбека был Военный Спекулянт, но с некоторым усилием он вытащил из хлама, накопившегося в памяти, его имя: Роджер кто-то там. Кажется… Калкин. Хай. Калкин.
- Калкин! Если тебе там что-то показалось…
- Мне кажется, кто-то там движется. – Он поднял руку Ханчбека , указывая направление. – Вон там, слева.
Слова Спекулянта вызвали у Укавы забег мурашек по спине. Движение. Укава включил командный канал, приказ об отходе готов был сорваться с его губ, когда пронзительная трель предупреждающего сигнала заполнила его кабину.
Радар системы управления огнем.
- Мы под обстрелом! - закричал он.
Он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть оранжевые вспышки запущенных ракет на фоне зеленого горизонта. Затем первый залп попал в цель, рассыпавшись по груди его меха, оставляя выбоины на броне и заставив мех отшатнутся назад.
Уголком глаза Укава видел, как Ханчбек упал на землю.
Кинтаро и Чемпион стояли там же, где и были, не двигаясь, пока белые дымные инверсионные следы в форме спирали неумолимо приближались к ним.
- Двигайтесь, симатта*! - кричал им Укава по командному каналу.
После чего бросил Таг вперед, по направлению к угрозе. Он не видел на горизонте силуэтов мехов, следовательно, им, скорее всего, противостояли носители РДД, и, судя по обрушившимся на них волнам ракет, их там было несколько. Укава поднял правую руку и выпустил молнию из одной из своих ППЧ. Он не рассчитывал попасть в носители РДД с такой дистанции, но это могло заставить их призадуматься.
- Каторжник Четыре, атакуй своей Холли-5, немедленно.
Пилот Кинтаро наконец-то проснулся, и выпустил залп РДД из правой руки. Укава взглянул вправо, и увидел как Чемпион уходит из зоны боя на максимальной скорости.
- Каторжник Два, примени свою автопушку.
- Я не попаду с такого расстояния, - ответил Наркокурьер, запаниковавший пилот Чемпиона .
-Тогда выдвигайся вперед, на дистанцию стрельбы РБД и лазеров. Пошел.
Таг был самым тяжелым мехом в роте Укавы, но чтобы наносить максимальный ущерб ему следовало подойти к врагу как можно ближе, дабы задействовать собственные РБД. И пока он не сблизится на максимальную дальность стрельбы ракетами, мехи, способные наносить удары с дальней дистанции, должны были заняться носителями РДД, - прописная истина, которую Укава не было необходимости объяснять подчиненным.
Он поднял руку, нацелился на короб с ракетами, и выстрелил обеими ППЧ. Эхо от многократных взрывов и жаркое оранжевое облако, поднимающееся над горизонтом, дали ему понять, что он таки попал.
Укава вытер пот со лба тыльной стороной руки. Прошло почти тридцать лет с тех пор, как он сидел в кабине меха, частый огонь из ППЧ загнал температуру Тага далеко в желтую зону.
- Разведчик Один, Каторжник Один. Выдвигайтесь и разгоните этих дальнобойщиков.
Разведывательное копье состояло из легких мехов, но в ближнем бою даже легкие мехи быстро разберутся с носителями РДД, здесь решающим фактором была скорость копья, возглавляемого проворным Дженнером мехвоина Анталовой.
- Каторжник Один, это Разведчик Один. Принято, сэр.
В отличие от остального этого отребья, мехвоин Анталова сумела сохранить хладнокровие под огнем врага. Если копье Укавы ударит по носителям с фронта, а Анталова обойдет их с флангов, то вскоре…
Таг Укавы споткнулся, когда плотная очередь снарядов автопушки врезалась в его правое колено. Мех качнулся вперед, Укава старался удержать его на ногах, руководствуясь исключительно инстинктам, пока стаккато снарядов громыхал по корпусу машины.
Откуда ведется огонь?
Его взгляд метнулся к монитору заднего обзора. От того, что он там увидел, у него перехватило дыхание. Мехи выскакивали из леса, как муравьи из разрушенного муравейника, как минимум рота, и все они стреляли по уязвимой задней броне его мехов.
Укава только успел догадаться, что атака РДД была отвлекающим маневром, как увидел перед собой огромный гуманоидный мех. Его бортовой компьютер определил противника как Хайлендера, 90-тонное чудовище с орудием Гаусса вместо правой руки.
Укава едва успел обернуться лицом к новой угрозе, как штурмовой мех поднял свою смертоносную руку. Он увидел лишь вспышку света, когда мощное магнитное поле орудия разогнало железо-никелевый снаряд до сверхзвуковой скорости. Потом экран перед ним и все панели внезапно погасли, недвусмысленно свидетельствуя о том, что только что произошло.
Укава дрожал. Но это не пот, охлаждающий тело, заставил его трястись, и не хрип его затрудненного дыхание во внезапной тишине кабины заставило его нервничать.
Причиной была схема раскраски Хайлендера: девионовский зеленый с красным вокруг ярко-синих участков.
Цвета Седьмых Улан Круциса.
- Я просто хочу сказать, что это испытание было несправедливым, – громко заявил Спекулянт. – Враг никоим образом не мог устроить подобную ловушку.
Спекулянт был низким, вспыльчивым типом, из тех, кому просто нравится звук собственного голоса. Кроме того, он был худым, почти тощим. Впрочем, то же самое можно был сказать о любом из них. Под ласковой опекой СВБ Джинжиро Куриты никто особо не набирал вес.
- И кого ты пытаешься в этом убедить? - спросил его Укава. - Нас или себя?
Мужчина повернулся к Укаве, ярость исказила его лицо, превратив в омерзительный оскал. Его голубые глаза сузились.
- Если это так очевидно, почему же ты этого не увидел?
- Я не говорил, что эта засада была очевидной, - спокойно сказал Укава. – Просто, я думаю, она была вполне вероятной.
Спекулянт фыркнул, ответив таким образом Укаве, даже не пытаясь вникнуть в логику его замечания.
Укава подцепил палочками кубик говядины, ловко взял немного риса и отравил все это в рот. Еда не была слишком уж хорошей, но сильный привкус терияки*** скрывал множество ее недостатков. И, в конце концов, это было настоящее мясо. В отличие от Дома Без Солнца, в котором единственным протеином, который можно было найти, был тот, что ползал в твоей миске с рисом.
Наркокурьер подалась вперед.
- Ведь это все было не так, как должно быть на Шеате, не правда ли?
Она была похожей на мышь маленькой женщиной с короткими светлыми волосами и измученным лицом, из-за которого она выглядела постоянно взволнованной. А может, наоборот, такое лицо было у нее, потому что она постоянно была взволнована.
- Нет, - презрительно усмехнулся Спекулянт, запихивая в рот кубики рыбы.
Укава покачал головой.
-Ты ошибаешься.
Если его люди думают, что утреннее упражнение было чистой случайностью, они глубоко заблуждаются.
Анталова с интересом смотрела на него с другого конца стола. Остальные члены его маленькой банды знали ее как Преступная Халатность, но, к удивлению для самого себя, Укава с легкостью запомнил ее настоящее имя. Может быть это потому, что она тоже когда-то служила в регулярном подразделении ОВСД.
Она была небольшого роста, темные волосы, темные, умные глаза, телосложение как у воробья. Укава был уверен, что она ничего не пропустила из их разговора.
- Шеат это захолустная планета, - уверенно произнес Спекулянт. – Слабо защищенная. Все будет не так уж и сложно.
Что-то внутри Укавы заставило его вмешаться.
-Там были Седьмые Уланы Круциса. – сказал он, тыкая палочками для еды в Спекулянта. – А они очень стойкое, опасное подразделение.
- А ты то откуда знаешь? – произнес голос с другого края стола.
- Мне уже приходилось сражаться с ними, - вспылил Укава.
За этими словами внезапно наступила тишина. Укава сел в кресло. Ему не хотелось бы, чтобы этот факт всплыл, но было уже поздно. Спекулянт покачал головой.
- Седьмых Улан Круциса более не существует. Они были уничтожены в ходе последней войны.
На шее Укавы запульсировала жилка.
- А почему тогда ОВСД включили их в симуляцию? - спросила Курьер.
Укава отчаянно желал повернуть разговор в другое русло, любое другое русло, но не знал, как это сделать. Анталова заинтересованно посмотрела на него.
- Ты был в тюрьме очень долго, не так ли, таи-и?
Неудобный вопрос, только и подумал Укава. Слишком близко к цели.
- В куритянской тюрьме нет понятия «недолго», - грубо ответил он.
- Сколько лет? – резко спросил Спекулянт. На его шее резко выделилось похожее на бечевку сухожилие. Укава внимательно на него посмотрел. Возможно, он сам и не знал, о чем спрашивает, но он был торговцем по натуре, и, видимо, почуял кровь. Потом Укава взглянул на Анталову. Он мог бы выкрутится, солгав остальным. Но только не ей. Он сглотнул.
- Двадцать семь лет.
И наблюдал, как молодой мехвоин складывает вместе два и два. Двадцать семь лет. Полк Непроизводящих. Седьмые Уланы Круциса. Ее глаза расширились.
- Ты был на Кентаресе, - прошептала она.
Неспособный выдержать ее испытывающий взгляд, Укава встал и взял свой поднос. Он развернулся и покинул взбудораженный зал, но прежде успел услышать голос Спекулянта, обращенный к нему.
- Почему ты здесь, Укава? Потому что не нажал на курок? Или потому что нажал?
Позднее, этим же вечером, когда Укава лежал в своей теплой койке (настоящая койка, не та голая кровать, которую ему предоставили в тюрьме СВБ), он перевернулся и онемел от изумления. Напротив него, в темноте, сидела маленькая девочка, внимательно наблюдая за ним своими красивыми карими глазами. Укава моргнул и девочка исчезла, это была всего лишь игра света и тени.
Он сделал глубокий, дрожащий вдох, и вновь устроился поудобнее в кровати, успокоенный тем, что видение исчезло. И все же, глубоко внутри, в какой-то скрытой части самого себя, Укаве было немного жаль, что девочка его покинула. Если бы она осталась, и поговорила с ним, возможно, он бы узнал что-то важное.
Этой ночью его сон был особенно преисполнен кошмарами.
ДропШип Огонь Дракона,
на пути к Шеату,
Федеративные Солнца,
28 июля 2825 года
Дропшипу типа Юнион все еще оставалось несколько часов до разворота – срединного пункта его путешествия от прыжковой точки до планеты; точки, где нулевая гравитация сменится торможением. Укава плохо разбирался во все тонкостях работы космических кораблей, но знал, что после краткого периода невесомости гравитация должна вернуться.
Укава ненавидел невесомость.
Большую часть своей жизни он был заключенным, но перед этим он был солдатом, привыкшим ощущать твердь земной поверхности под ногами своего меха. Космические путешествия всегда заставляли его нервничать. Нарушали его сон.
Именно поэтому сейчас он оказался в одном из ангарных отсеков, внимательно разглядывая массивную фигуру своего Тага. Громадная машина была выкрашена по схеме горного камуфляжа: хаотично разбросанные темно-зеленые, грифельно-серые, белые, коричневые пятна. Единственным ярким цветом на всей машине было красное пятно высоко на левом плече, тот же красный цвет, что обычно используется для куритянского дракона, но на этот раз он принял форму трех звеньев, образующих цепь. Которая показывала, что пилот меха участвовал в операции Банда Каторжников.
Таг был достойной машиной, но этот конкретный знавал и лучшие времена. Помимо голографических симуляций его люди провели несколько базовых упражнений по маневрированию, едва достаточных, чтобы прочувствовать реальные машины. И совсем недостаточно для того, чтобы хотя бы надеяться на эффективные действия, добавил про себя Укава.
Но и этого хватило, чтобы выявить многочисленные проблемы Тага . Фонарь его кабины был весь в трещинах, что не только затрудняло обзор, но и уменьшало ожидаемый уровень защиты. ППЧ Тьегарт в левой руке разболтался. Укава уже разговаривал на эту тему с техником. Судя по всему, что ОВСД просто не могло предоставить запчасти, чтобы его починить.
И это еще было не все. ППЧ в правой руке имело раздражающую склонность к задержке. Кроме того, не все в порядке было с экранированием ректора меха. Температура подскакивала всякий раз, когда он использовал энергетическое оружие.
- Это ходячий капкан, - произнес сильный четкий голос позади него.
- Это сокровище для всей роты, - ответил Укава без намека на иронию.
- Знаю, - сказала Анталова, вынырнув из-за его спины.
Он посмотрел на нее.
- Глупо было ожидать, что они дадут нам первоклассные мехи.
Молодая женщина нахмурилась. Ее темные волосы были завязаны в хвостик, весьма практичная прическа для космических путешествий. Или для боя.
- Перед нами поставили невыполнимую задачу.
Укава пожал плечами.
- Разве честь от выполнения задания не связана напрямую с его сложностью?
- Я не сказала «сложное» - мягко произнесла Анталова. – Я сказала «невыполнимое».
Укава не стал с ней спорить. Он просто развернулся и посмотрел на Тага.
- Они выгрузят нас на Шеате, - с горечью произнесла она. – Потом это чудесное судно улетит, и оставит нас умирать. Наш возлюбленный Координатор хочет посеять страх и беспорядок на приграничных мирах Федеративных Солнц, а также избавится от кучки преступников, и все это одним махом.
Укава оценил элегантность этого плана, ему было интересно, увидела ли ее Анталова.
- Что ты такого сделала, чтобы оказаться здесь? – спросил он.
Анталова поджала свои красивые губки.
- Уснула на посту. И не заметила наступления Федеративных Солнц.
Она повернулась лицом к нему, и ее голос дрожал от избытка эмоций.
-Тяжелее всего жить, когда на совести есть такие ошибки.
- А вот здесь ты ошибаешься, мехвоин, - мягко сказал Укава. – Ошибки совершают все. Ийе, самая страшная вещь на войне состоит в том, что бывают ситуации, из которых нет благородного выхода.
Очистительный завод Велори Металс,
Айзенберг, Окрестности Велори,
Родес, Шеат,
3 августа 2825 года
Очистительный завод, обслуживавший шахту Айзенберга, представлял собой сумасшедшее переплетение труб, клапанов, и громоздких резервуаров. По-немецки, Айзенберг означает «Железная Гора». Нет сомнений, что в этом массивном пике было немало железа; но материалом, для очистки которого и был построен завод, было вовсе не железо.
А урановая смолка.
Оксид урана превращался в газ и прогонялся сквозь сотни метров труб, где U-238 отделялся от своего более смертоносного собрата: U-235. Очистительный завод выглядел очень сложным и хрупким. Его будет легко вывести из строя. И именно поэтому он не собирался его атаковать.
Широкая гравийная дорога начиналась у входа шахты, обвивалась вокруг горы и заканчивалась на очистительном заводе. На полпути от шахты у дороги было ответвление, ведущее к городу Велори. Атакующий, продвигающийся по этой дороге к горе, должен был повернуть направо, если он хотел нанести удар по заводу.
Или налево, чтобы напасть на саму шахту.
Укава ожидал, что завод будет очень хорошо защищен. И действительно, Дженнер Анталовой передал изображения, на которых был виден Осэм (Awesome), в цветах Вторых Гусар Сети – лесной зеленый, окантованный красным и светло-синим – патрулирующий километровой ширины защитную полосу, окружавшую очистительный завод.
Укава мог атаковать завод (и надо сказать, именно таким и было его задание) но у него была лишь рота полуразобранных мехов без аэрокосмической поддержки, без бронетехники и без пехоты. Их просто вырежут.
Ийе, Укава задумал кое-что другое.
- Разведчик Один, это Каторжник Один. Приступить к Фазе Один.
Анталова отвечала ему четким, сильным голосом.
- Каторжник Один, это Разведчик Один. Выполняю. Конец связи.
Со своей скрытой позиции Укава наблюдал за тем, как копье легких мехов Анталовой выскочило из леса, граничившего с защитной полосой, и рассыпалось по местности в четырех разных направлениях. Весьма смелый поступок, особенно если учесть что их жалкое материально-техническое состояние свело на нет значительную часть преимущества в скорости. Укава без труда заметил изъян в походке Дженнера, выдающий проблему с приводом левой ноги. Он подождал, пока спрятанные лазерные батареи открыли огонь по разведывательному копью, после чего включил командный канал.
- Копье огневой поддержки, командное копье. Это Каторжник Один. Фаза Два. Приступить к выполнению.
Он бросил Таг вперед, вырвавшись из своего лесного убежища, и рванул по дороге, не обращая внимания на то, что ноги тяжелой машины вязли в гравии. В точке разветвления дороги его копье огневой поддержки заняло оборонительную позицию, прикрывая дорогу подхода от контратаки вражеских мехов, которая, несомненно, последует, когда Дэвионы поймут, что основной удар направлен вовсе не на завод.
Орбитальные фотографии, сделанные Огнем Дракона, выявили на склоне горы зияющую полость, достаточно большую, чтобы вместить огромные самосвалы, вывозившие добытую в шахте руду. Фотографии также показали, что шахту защищала пара небольших мехов. Но при этом был один географический фактор, очень сильно работающий на руку защитникам. Дорога к шахте проходила мимо кристально-синего горного озера, которое ограничивало возможности нападавшего концентрировать огонь с разных направлений.
Войско Укавы должно было нанести быстрый и сильный удар.
Он завернул за угол, поворачивая вслед за дорогой направо, и попал под град снарядов автопушки. Сентинел прочертил по его нагрудной броне линию попаданий из своей Ультра АП/5, установленной в левой руке.
Укава не замедлился ни на секунду. Он бросился вперед, поднял правую руку и всадил лазурный энергический хлыст в левое колено Сентинела . Температура в кабине резко поднялась, но он продолжал вести огонь. Средний мех от такой атаки наклонился назад, явно пытаясь удержать равновесие. Укава прекратил стрельбу, как только достиг Сентинела . Вместо этого он извернулся и нанес ужасный пинок в поврежденное колено противника. Девионовская машина рухнула на землю, а сам Укава пробежал мимо. Позади себя он услышал пронзительный вой лазеров и бросил взгляд на монитор заднего обзора. Это Ханчбек всаживал выстрелы в упавшего Сентинела, доказывая, что Спекулянт умеет работать не только языком.
Укава вышел на большое открытое пространство. Справа от него была шахта, слева - озеро. Мимолетное движение привлекло внимание Укавы и он, инстинктивно, выстрелил, высвобождая накопленную в конденсаторах ППЧ энергию. Вражеский мех выходил из-за уступа горы.
Жара заполнила кабину Укавы, заставив его обливаться потом. Он закашлял, задыхаясь от перегретого воздуха. Температура уже была в красной зоне.
Мех Дэвионов полностью вышел из своего укрытия. Это был Мангуст, подвижная машина, с головой выглядевшей прямо как у его тезки, и выгнутыми назад коленями. Легкий мех выстрелил тремя своими средними лазерами. Попадания пришлись Укаве в грудь, расплавив броню и еще более подняв температуру в кабине. Один-единственный выстрел из ППЧ мог бы завалить легкий мех, но при этом сам Укава поджарился бы заживо. Вместо этого, Укава навел золотистую прицельную рамку на Мангуста и выпустил два залпа из Бикал-6 РБД. Ловкий Мангуст юркнул за выступ горы, так что ракеты взорвались на камнях, не причинив ему вреда.
- Симатта, - ругнулся Укава.
Если бы он смог поймать быстрого Мангуста, он бы раздавил его голыми руками. Он вытер пот с лица. А если температура в кабине еще упадет, он мог бы подбить его несколькими меткими выстрелами из ППЧ.
Если, если, если.
Ни один из вариантов не выглядел особо привлекательным.
Укава посмотрел направо, в раскрытую пасть пещеры. А может, ему и не понадобится убивать Мангуста. Он побежал вперед, освобождая проход к шахте. Легкий мех высунулся из-за своего укрытия и в течение секунды вел огнь из своих лазеров. Укава немедленно ответил залпом ракет. Мангуст вновь спрятался.
- Каторжник Два, направляйся к шахте и повреди ее. Сконцентрируйся на крепеже. Завали вход.
- Принято, Каторжник Один, - ответила Курьер, ее голос дрожал. Женщина явно была напугана, но, к ее чести, повела Чемпиона ко входу в шахту.
Теперь все, что ему надо было сделать, это несколько минут сдерживать Мангуста …
Укава так и не понял, что же заставило его взглянуть на монитор заднего обзора. Может быть причиной тому первое тренировочное упражнение на Матаре, когда его копье было уничтожено неожиданной атакой сзади. А может быть, его предки наблюдали за ним. Как бы то ни было, удача не отвернулась от него. Укава посмотрел вниз.
И увидел огромную куполообразную голову Крокета, выбирающегося из воды.
Засада.
Крокет был крепким мехом, 85-тонный монстр, ощетинившийся большими и малыми лазерами, РБД, а также ЛБ 10-Х автопушкой Бланкенбург. В завершение всего, прыжковые двигатели предоставляли ему необычно высокую как для столь тяжелого меха мобильность. Именно такой мех и требовался Девионам, чтобы отбить мелкомасштабную атаку Укавы
Он не мог позволить Крокету выйти на берег.
- Всем боевым единицам, атаковать Крокет! - закричал Укава, развернулся и выпустил залп РБД в голову тяжелого меха.
Ханчбек также повернулся и подержал его огнем. В отличие от Кинтаро . Последний, пошатываясь как пьяный, двигался, описывая полукруг, при этом повернувшись спиной к угрозе.
- Каторжник Четыре, сзади тебя. Стреляй ему по кабине.
Мангуст выскочил из-за своего укрытия и выстрелил по Тагу. Броня потекла с левой руки Укавы, но он не обращал внимания, сосредоточившись на Крокете . Подняв руку, он прицелился в голову вражеского меха и всадил разряд ППЧ прямо в кабину. Мощное оружие легко пробило ослабленную броню, мгновенно убив пилота. Крокет затрясся и упал в озеро. Укава резво развернул Тага и выстрелил в Мангуста. Попадание ППЧ срезало подчистую правую ногу легкого меха. Мангуст рухнул на землю.
В ту же секунду температура в кабине Укавы достигла красной черты. Блокираторы системы безопасности обездвижили его машину, пока теплопоглотители пытались рассеять огромное количество лишнего тепла от ППЧ. Укава знал, что на снижение тепловой нагрузки уйдет минута или две, но эти самые минута-две в бою равносильны вечности. И все же, его копье уже завалило три меха, охранявших походы к шахте. Может быть….
Его преисполненные надежд раздумья были прерваны низким рычанием дизельного двигателя. Взгляд метнулся к черному зеву входа в шахту.
Земля под неподвижными ногами меха Укавы задрожала. Что-то приближалось. Что-то большое. И это был не мех - ритм был не тот. Но …
Молния, выкрашенная в желтый строительный цвет, вырвалась из шахты и устремилась прямиком на беспомощный Таг. Он едва успел подумать, что это был самый большой гребаный**** самосвал, который он когда-либо видел – семь, даже восемь метров от колес до верхней точки кабины, - когда тот врезался в него на скорости не менее 70 км/ч.
Удар бросил Укаву вперед, ремни безопасности больно врезались в кожу. Парализованный Таг оказался на волосок от падения, и мгновение спустя все же рухнул, а сам Укава начал проваливаться в темноту, и неспособен был остановиться.
Безымянный город,
горы Кармелиты,
Кентарес IV,
Федеративные Солнца,
6 ноября 2797 года.
Тяжелее всего было иметь дело не с солдатами. Каждый солдат знал закон войны: убей или будь убитым. И что с того, если определенное количество врагов умрет стоя на коленях в грязи, с руками за головой, а не за рычагами управления своих мехов? Все равно это была смерть солдата.
Укава почти сумел заставить себя поверить в это.
Но Джинжиро Курита сказал: «Убить их всех».
И его приказ не ограничивался солдатами.
Укава не знал, как назывался этот городок, он не хотел знать о нем ничего, включая название. К тому времени, как он оказался в изолированном горном городке, расстрельная команда уже выстроила население города в три ровных ряда, все – мужчины, женщины и дети – стояли на коленях. Укава старался не сильно их рассматривать.
Так было проще.
На календаре была местная осень, но область Кармелиты переживала бабье лето, так что Укава, направляясь к поляне, где его ожидало население города, мог ощутить в воздухе запах уходящего тепла. Безжалостное тепло, которое вытягивает силы, иссушает. Плохо дело.
Люди, ожидали его на прохладной поляне в окружавшем город лесу, парочка дубов осеняла их своей тенью. Укава шагнул под яркий солнечный свет, пахнувший папоротником, травою и полевыми цветами. Сухие листья потрескивали у него под ногами.
Появился мастер-сержант Кузьмин и вручил Укаве игломет.
Кузьмин был больным ёрои*****, перекошенным коротышкой, здесь, на Кентаресе, к своему огромному счастью, обнаружившим в себе уникальное дарование. Он проявил талант в истреблении людей, стремление причинять страдания, а также жестокость, сделавшую его идеальным кандидатом для этой работы.
Укава его ненавидел.
Он понимал, что единственная причина, почему Кузьмин вручил ему игломет, так это из наслаждения причиняемым Укаве неудобством.
Кузьмин обожал страдание во всех его проявлениях.
А поскольку Укава был старшим офицером, то отказаться он не мог. Это было частью его привилегий. Он взял игломет.
Укава начал с левого человека в первом ряду, прислушиваясь к кашляющим звукам оружия и глухому стуку падающих тел. Можно было бы предположить, что кто-то из них поймет, что здесь происходит, что население города, превосходящее людей Укавы в пропорции четыре к одному, набросится на них, сделает хоть что-нибудь, вместо того, чтобы кротко, как овцы, принять свою судьбу.
Удивительно, но такого практически никогда не происходило. Казалось, они отрицали все, что сообщали им их органы чувств, всю логику ситуации, не хотели в это верить, поскольку ничего не могли предпринять. И в этом убийцы и жертвы были похожи, они будто сговорились притворяться, что некая другая цель собрала их всех вместе.
Все испортила маленькая девочка.
Укава методично двигался вдоль линии, даже не глядя на людей, не думая о том, что делает, просто механически следуя приказам.
Пока не подошел к ребенку.
Это был не солдат.
И даже не взрослый.
Маленький мальчик, лет четырех или пяти.
Укава заколебался.
И в эту секунду девочка, сидевшая рядом с ним и державшая за руку, обернулась. Она была красивой так, как может быть красивой только молодость, светлые волосы до плеч, карие глаза, всего лишь девочка, но в ней уже начинал проявляться женщина, которой она вскоре станет.
-Пожалуйста, - прошептала она. Слезы текли по ее лицу. – Пожалуйста, не делайте этого.
А потом она сделала кое-что ужасное. Она назвала свое имя.
- Меня зовут Дженифер Таппин. – Она взглянула на мальчика. – А это мой брат Самуэль.
Мальчик посмотрел на него, и внезапно Укава понял, что не сможет этого сделать, и больше никогда не сможет. Его руки задрожали.
- Сэр, - произнес стоявший позади него Кузьмин
И это был конец. Выбора нет. У него не было выбора. И не важно, что он думал. Он был гражданином Синдиката. Он будет верно служить своему народу и своему Координатору. Укава поднял оружие. Ему понадобилось обе руки, чтобы держать его ровно.
Палец уперся в курок, и игломет вновь кашлянул.
И девочка упала под ноги своему брату.
На ней была светло-голубая хлопковая рубашка, которая, пропитавшись ее кровью, стала черного цвета.
И внезапно Укава увидел себя глазами девочки: какая-то черная ночная тварь, разорвавшая ей живот, рассыпав жаркие белые полосы боли по всему его телу. Разглядывающая ее сквозь длинный ствол его оружия единственным немигающим глазом.
-Пожалуйста, - прошептала она.
-Только не дети, - резко сказал Укава, понимая, что это вполне могло стоить ему жизни, но, почему-то, не беспокоясь об этом.
- Сэр, Вы не можете, - начал было Кузьмин.
- Я здесь вышестоящий офицер. Только не дети.
- Приказы Координаторы были очень…
Укава услышал тихий звук доставаемого Кузьмином оружия. Не раздумывая, Укава развернулся вокруг своей оси и застрелил его.
Кто-то обхватил его сзади. Лежа на земле, придавленный весом одного из своих солдат, он неотрывно смотрел в карие глаза девочки, пока они не закрылись. После чего закрыл свои глаза, не желая видеть того, что случится потом.
Убийство Кузьмина стало его последним действием в качестве офицера Объединенного Воинства Синдикат Драконов. Это оказалось глупым и бессмысленным поступком, поскольку секунду спустя он вновь услышал кашляющий звук игломета.
Очистительный завод Велори Металс,
Айзенберг, окрестности Велори,
Родес, Шеат,
3 августа 2825 года
- Таи-и, - тихо сказала девочка, - ты должен проснутся.
Укава очнулся. Мир вокруг него дрожал, как будто изображение телевизора с плохо подсоединенным кабелем. Он мог урывками слышать отдаленные звуки: высокий вой лазеров, злобное гавканье автопушек, ритмичный стук шагающего меха. Он чувствовал запах горящего дизеля и каменной пыли, и …
Запах.
Укава постарался сосредоточить взгляд на фонаре кабины. Падение разбило вдребезги ослабленное бронестекло. Он потряс головой, стараясь вернуть ясность мысли. Он лежал на боку. Под неимоверным углом. Наверное, вывихнул руку, когда пытался смягчить падение.
Что с ним произошло?
- Таи-и, - снова сказала девочка.
Укава моргнул. Она сидела на краю кабины, ноги болтались в дырке, возникшей в бронестекле вследствие удара.
- Ты заставила меня вспомнить, - прохрипел он.
Она покачала головой.
- Я над тобой не властна.- И добавила с ноткой горечи в голосе. – Все власть всегда была только у тебя.
- Я делал то, что должен делать солдат, - ответил Укава.
Она печально улыбнулась.
- Ты сам знаешь, что это неправда, таи-и.
- Ийе.
- Я порождение твоего разума.
- Я пытался, - сказал он, - смотри, чем я пожертвовал ради тебя.
- Я все равно мертва, - покачала головой девочка.
Близкое попадание лазера потрясло его мех, вслед за этим последовали низкие звуки взрывающихся скал. Она развернулась и выглянула из кабины.
Что происходит?
Укава бросил взгляд на монитор заднего обзора. Огромный самосвал разнесло в клочья, какой-то ужасный взрыв разбросал яркие оранжево-желтые куски корпуса перед входом в шахту.
Но вот Ханчбек Спекулянта тоже лежал на земле, и не было никаких следов Чемпиона Курьера или Кинтаро . Он вновь поднял голову, и …
Ее не было.
Что же …
Какое-то движение на мониторе заднего вида привлекло его внимание. Что-то проходило перед входом в шахту. Маленькая голова. Широкие плечи. Тяжелый мех, выкрашенный в цвета Вторых Гусар Сети. Гильотина .
В эту секунду Укава понял, что его миссия провалена. Каким-то образом силы Девиона сумели разбить его командное копье, не дали им взорвать вход в шахту. Смысла сражаться больше не было.
Гильотина вышла из поля зрения камеры монитора заднего вида. Он слышал, как она двигается слева направо, чувствовал, как земля дрожит от шагов огромного меха. Мысленным взором он вновь увидел карие глаза девочки, умоляющие, умоляющие о чем-то.
Есть способ это исправить, исправить все.
Укава наклонился вперед, и приподнял Таг, встав на руки и колени. Гильотина обернулась, и, как ему показалось, с любопытством поглядела сверху вниз на искалеченный мех Укавы. Она была достаточно близко, чтобы он мог рассмотреть эмблему в виде ДропШипа, ДжампШипа и трех ромбов на левом плече машины. Укава посмотрел на панель управления. Она все была усыпана алыми огоньками. Оружия не осталось. Да и со всем остальным тоже было негусто.
Он с трудом поднялся на ноги.
На протяжении секунды Таг стоял лицом к лицу с Гильотиной .
Таи-и Укава был предателем Синдиката Драконов и убийцей девочки.
Он бросился вперед.
Может быть, ему удастся оплатить оба долга одной монетой.
Гильотина открыла огонь в упор из своих лазеров Санглоу, расплавив броню на груди Тага . Укава со всех ног бросился в пылающий ад.
И сломя голову врезался во вражеский мех.
Дальше последовало мгновение небытия, когда чистая мощь кинетической энергии его движения подбросила обе машины в воздух, потом раздался огромный всплеск - это оба меха рухнули в озеро. Пилот Гильотины боролся, пытаясь высвободить свою машину, но Укава держал его мех мертвой хваткой. И пока оба меха проваливались в темную глубину, холодная озерная вода хлынула в кабину Тага , смывая с Юнши Укавы его бесчестие.
* shimatta (яп.) – Черт побери!
** В оригинале kisama (яп.) - грубая и неуважительная форма обращения к человеку.
*** teriyaki (яп.) – сладкий соевый соус.
**** В оригинале сhikusho (яп.) – ругательство. Более сильное, чем shimatta.
***** Yourou (яп.) – насколько я понял, это означает «старик».
