Конференция Библиотеки Battletech

**KolbunD** » 02 ноя 2009, 13:56

Пираты поневоле
KolbunD

Таурианский Конкордат
планета Стеропе, континент Лухиш
город Барамзунд
16 августа 2585 года

Полковник Рэндал Мур смотрел в бумагу только что переданную ему адъютантом. Его руки мелко подрагивали, пока он изучал написанное. Его лицо отражало нервное и физическое истощение. Всегда с пунцово-красными щеками, за последних полтора месяца лицо осунулось и посерело. Полковник уже шесть лет командовал 237-м Легким Кавалерийским полком Федерации Солнц и все прошедшее время никакие бумажульки не вызывали в нем такого чувства страха, ужаса и безнадежности.
- Это данные на вчера? – спросил полковник не своим голосом.
- Да, господин полковник. Госпиталь даст данные на сегодня только завтра утром, так как не все потери еще подсчитаны – ответил ему молодой адъютант с грязной повязкой, которая раньше была бинтом, на голове.
- Твари – процедил сквозь зубы Мур. Сразу то и понятно не было к кому он это относил. К медикам, дававшим страшные цифры потерь полка. К таурианцам так жестко оборонявшим Стеропе или еще к кому – Ну какие же твари. Расхерачили медконвой. Ублюдки!
Бумага, которую держал полковник, была составлена главврачом полка о состоянии потерь за 15 августа. С момента высадки федсолнцевцев на Стеропе потери росли с ужасающей быстротой. Война Воссоединения, бушевавшая уже несколько лет, так и не затихала, а только требовала все больше людских и материальных ресурсов. План по усмирению периферийных государств, составленный военными умами Звездной Лиги, предусматривал операцию максимум занявшую шесть месяцев. Однако, столкнувшись с самым могущественным из периферийных государств – Таурианским Конкордатом, военные поняли как они заблуждались. Тауриане использовали смесь из официальной военной тактики и неофициальной тактики подразумевающей за собой террористические акты, похищение военных с целью последующего выкупа, убийства военнопленных, издевательство над трупами и многое другое.
В целях продвижения сил Федерации Солнц, совместно с Силами Обороны Звездной Лиги, 237-ой Кавалерийский был направлен на захват планеты Стеропе в шестой волне наступления. Прибыв на планету в полном составе, они попали в такую мясорубку, выбраться из которой они уже не знали как. Полк не был молодым не обстрелянным подразделением. Около семидесяти процентов солдат были уже обстрелянными вояками, а остальные хоть и были новобранцами, однако не вчера взяли в руки оружие, а получили военное образование в военных лагерях подготовки в Федерации.
Сама планета не была пристанищем для какого-нибудь линейного подразделения Конкордата, однако это не говорило о том, что она была беззащитна. Стараясь избегать налетов пиратов и готовясь на протяжении нескольких лет к атакам со стороны Федерации Солнц планетарное руководство построило бесчисленное множество бункеров, редутов, систем поставок боеприпасов в разные концы планеты. Были устроены потайные схроны, в которых было спрятано оружие, взрывчатка, еда. Из предполагаемых мест боев руководство организовало вывод мирного населения. Сами войска обороны представляли собой несколько полков разных родов войск подчиненных местной аристократии. Надо заметить, что коллаборационизмом на Стеропе и не пахло, все как один встали против дэвионовских войск.
«Все знали, что вы придете, все готовились. Теперь расстреливайте» - вспомнились слова одного ополченца захваченного в первые дни высадки на планету. Теперь полковник понимал, что все это значило.
Город Барамзунд стал тем печальным и темным моментом в истории полка, о котором полковник не хотел бы вспоминать никогда. Являясь вторым по величине городом планеты, его штурм был поручен полку Мура, чем он и занимался вот уже месяц. Впрочем, практически безрезультатно. Артиллерийский обстрел не давал желаемого результата, а кровавые бои днем сводились на нет ночью, ибо тауриане, зная все потаенные места в городе, просачивались между блокпостов федералов и снова, на утро, дрались за те дома, которые вчера казались взятыми Кавалеристами. Вчера произошел один из тех печальных или трагических случаев, когда солдаты, узнав о таком, или становятся зверьми или наоборот, забиваются в какой-нибудь темный угол и тихонько поскуливают, зовя маму. Пробившись практически к центру города третий пехотный батальон, закрепился в нескольких административных зданиях и … связь с бойцами пропала. Через пару часов непрерывного запроса в штаб Мура прорвались панические вопли командира пехоты. Оказывается они попали в хорошо спланированную засаду и с помощью какой-то хитрой глушилки им не давали выйти на связь со своими. А за то время пока батальон методично вырезали, к ним никто на помощь придти не мог, ибо не кому это было сделать. На этот момент весь полк по уши завяз в городе. Услышав о том, что от батальона осталось меньше половины, Мур собрал из вспомогательного персонала группу, и кинул на прорыв к прорывавшейся к ним из центра колоне с ранеными. Потом снова пара часов треска помех и ругани таурианцев, еще три часа, наступила ночь, утром появились пропавшие … Во двор взятого штурмом еще месяц назад укреппункта, используемого полковником как штаб полка, заехала пара транспортников из числа тех кто отправился на помощь прорывающимся. Машины несли на себе ужасающие шрамы попаданий. В салонах были лужи крови. Из десяти бронетранспортеров обратно вернулось только два, а из группы прорыва, из сорока бойцов, вернулось только девятнадцать, еще с собой привезли троих из числа окруженного батальона. То, что они рассказали, было основой для того, чтоб потерять последнее человеческое обличье.
Колона двигалась по разрушенным улицам некогда красивого города, не встречая никакого сопротивления. Казалось, что так будет всю дорогу, а паника командира окруженного батальона была ложной. Нет. Ложным был окружающий пейзаж. Сначала рванула яркими шарами взрывов пара машин впереди колонны, потом взорвалась концевая, а из подвалов, этажей боковых домов на пехотинцев обрушился огненный смерч из лазеров, автоматов, переносных ракетных установок и просто бутылок с зажигательной смесью а-ля «Коктейль Молотова» придуманного более пятисот лет назад. Пехотинцы приняли бой в неравных условиях и держались до ночи, а потом по одному по двое принялись выбираться к своим так и не прорвавшись к тем, кто прорывался к ним на встречу. Оказывается, что медколонна, к торой они шли на помощь, была уничтожена еще три часа назад, а до нее оставалось пара кварталов. Парочка бойцов свежеразгромленной группы и напоролась на троих выживших уничтоженной медколонны. Пролежав в каких-то руинах всю ночь, они видели бесславную кончину остатков двух групп. Таурианские ополченцы ходили между сожженных бронетранспортеров и редко постреливали в лежащих солдат ФедСолнца, так сказать проводили «контрольные выстрелы». С бронетранспортерами поступали проще – открывали десантные люки и бросали туда пару осколочных гранат. После такой зачистки в живых, если такое и были, никого не оставалось. Проведя полную зачистку территории таурианцы бросили в каждый бронетранспортер еще и по зажигательной гранате, а потом ушли – растворились среди руин, так и оставшись безнаказанными.
В прорывавшейся медколонне шло примерно восемьдесят человек ...
Рэндал Мур, от бессилия, опустил плечи. Все вокруг казалось бессмысленным и безжизненным. А ведь он помнил лица пехотинцев садившихся на бронетранспортеры. Все они беспрекословно выполняли приказ своего отца-командира Мура, зная, что полковник не та жирная задница, которая пошлет солдат на верную гибель. Все в полку знали, что полковник солдат любил и заботился. И что теперь? Рэндал уже потерял счет потерям. Каждый день командиры батальонов подавали списки потерь, параллельно им из госпиталя, развернутого тут же, около его штаба, поступали еще данные о раненных и умерших.
Кулаки сжались так, что давно не стриженные ногти до крови впились в ладони.
«Позор, с каким-то ополчением справиться не можем!» - воскликнул внутри себя Мур.
- Командира первого ко мне на связь - скомандовал полковник и пошел обратно в бункер.
Адъютант проворно побежал исполнять приказ начальства.

* * * * * * *
восточные кварталы Барамзунда, 16 августа 2586 года

Майор Смит Дрэнкс обливался потом сидя в кабине своего меха. Нет, это был не пот от жары производимой его «Баттл Аксом», это был пот ужаса только, что увиденного. Сражаясь в городских условиях, где узкие улочки были проблемой даже для королей полей сражений – мехов, Смит учел одно правило – вместе с такими монстрами как мехи должна идти пехота. Часть команды зачистки двигалась рядом с массивным семидесяти пяти тонным танком «Прометеус». Из-за каких то руин выскочила пара пехотинцев-тауриан и ударила по тройке идущих с правой стороны мощной машины пехотинцев из ручных пулеметов. Пока федералы соображали что? где? Обвязанный брикетами мощной взрывчатки еще один таурианец подбежал к десантному люку «Прометеуса» и взорвал сам себя уже внутри машины. От детонации гранат и взрывчатки танк развалился прямо посреди улицы, убив всех пехотинцев находившихся рядом. И тут со всех щелей по трем мехам ударили из стрелкового оружия. Потом около кабины «Баттл Акса» пролетела ракета, вторая. Какая-то непонятная фигня с зажигательной смесью ударила в грудь сзади идущего «Клинта», залив мех ярким едким пламенем. В таких условиях требовался холодный беспощадный человек не считающийся ни с чем. Дренк открыл огонь. Чередуя весь свой арсенал из двух ПИИ, пары установок РДД-5 и ракетной установки РБД-6. Он видел, как человек получил удар толстого, чуть искривленного, луча протонно-ионного излучателя оставившего от жилой плоти кучку пепла. Ракеты вообще превращали части стен домов в груду строительного мусора перемешанного с человеческим мясом. За мгновение до того как пехотинец запрыгнул на правое колено его меха, майор успел это заметить и грациозным движением наступил на опасного противника. «Клинт» сержанта Сары МакДуглас бежал напрямую через дома стараясь сбить пламя, а второй «Баттл Акс» вторил действиям своего командира, прикрывая его спину.
Еще дня три назад казалось, что восточная часть города полностью под контролем федералов, однако вчера ночью было начисто вырезано два блокпоста, что свидетельство о том, что сопротивление продолжалось. Еще ночью к ним на частотах прорывались крики и мольбы о помощи от тех кто попал в засады в центре города и тех кто к ним прорывался. На утро все стихло …
Атака таурианцев захлебнулась, видя как яростно отбываются многотонные гиганты, да еще и подкрепление в виде пехоты и бронетранспортеров, не дало им закончить начатое и они скрылись в развалинах.
- Молот – главный вызывает Большой дом, прием – раздался голос в наушниках. Его вызывал штаб, значит Мур опять чего-то хочет. Когда он его видел последний раз, а это было три дня назад, полковник просто таял на глазах. Из бодрячка с живыми цепкими глазами он превращался в развалину. Нет, комполка был мужиком крепким, никогда не давал в обиду своих подчиненных. Даже один раз забрал, можно сказать даже отбил, у военного патруля, охотящегося на дезертиров, двоих своих пехотинцев, которые сходили в самоволку за выпивкой. И ведь не побоялся наказания.
«Охота на дезертиров. Блин, дожили» - подумал Смит, отводя свой мех задом с улицы заваленной убитыми как с той так и с другой стороны. Когда начиналось все это безумие, никто и не мог подумать, что доблестные солдаты Звездной Лиги и Великих Домов начнут драпать с фронта и прятаться в подвалах мирных жителей или заниматься самострелом. Сколько уже так было расстреляно? Да хренова куча! Когда Дрэнкс видел картины разрушений, и не во сне или на картинках, а наяву, он уже сам задумывался о бессмысленности этой войны. «На фига мы сюда пришли?» - все чаще стучал в голове у него этот вопрос.
- Молот – главный вызывает Большой дом, прием – повторно провозгласили динамики.
- Большой дом это Молот – главный, слушаю – отозвался Смит, остановившись возле небольшого дворика на котором копошилось отделение саперов его полка. Внешние динамики его меха уловили гулкие взрывы гранат и короткие очереди из ручного оружия. Это пришедшие ему на выручку пехотинцы зачищали подвалы и этажи зданий, в которых мехам была устроена засада. «Баттл Акс» напарника прогромыхал сзади и «припарковался» возле саперов, а мех Сары остался чуть позади на середине улицы.
- Это Большой дом – послышался тяжелый голос полковника – Доложите о потерях.
- Только, что вышли из боя. Потери около пятнадцати «двухсотых», трехсотых еще не считали. Требуются боеприпасы для больших парней - «огурцы» и «молотки» - таким образом майор обозначил нехватку снарядов для автопушек и ракет для мехов.
- Слышал о том, что ночью случилось с группой прорыва?
- Да Большой дом – ответил майор, и комок подступил к горлу – Сожалею.
- Нужно проложить дорожку к тому месту. Запрашивай «огурцы» и «молотки», я предупрежу о первоочередности. Мы со своей стороны будем прокладывать «Красную дорогу».
«Красную дорогу»!? Полковник решил сам пойти!?» - у Смита екнуло сердце.
- Вас понял Большой дом, дайте нам время до 17-00.
- Хорошо, до 17-00. Еще свяжемся по координации.
Связь прекратилась. Черт! Сам полковник решил прорываться на место недавнего побоища. Для чего? Зачем!? Этот мир катился в тар-тарары. Это уже все поняли. Вон саперы копошаться возле каких-то ящиков. Да им уже давно накласть на всю эту войну. Тут уже все с синдромом «контуженного на всю голову от войны». У военных психологов после всего этого срача будет много работы, а сколько калек будет спиваться в кабаках-развалюхах требуя бесплатную выпивку за потерянную руку-ногу, вообще тьма. А за что они воюют? Каличные политиканы во главе с Первым лордом Яном Камероном на девятый год войны поняли, что облажались, однако утирая кровавые сопли заваливали фронты в Конкордате, Альянсе и других периферийных государствах кучами трупов солдат и по этим трупам катили свою военную машину дальше.
Никто их сюда не приглашал. Никому они здесь не нужны. Пару недель назад они разбили лагерь своего батальона в самой ближайшей деревне от Барамзунда. И вот на осматривающихся солдат кинулась старушка с серпом в руках. Пехотинец выстрелил из своего автомата, уложив старушку. А что ему оставалось делать? Не выстрели он, бабка отсекла бы ему голову одним взмахом. Позже жители деревни рассказали, что все три ее сына и дочь погибли на этой долбанной войне. Один погиб на Риджбруке, второй управлял брандером на орбите планеты Флинтофт, единственная дочка совершила самоубийство, оказавшись в числе последних кто оборонял штаб расположенный на «Корриганских холмах» на Дифенбакере и вот последний сын погиб уже здесь, на Стеропе. Ну и каково матери потерявшей четверых своих кровинушек, когда похоронки приходили почти каждый год? Мозг Дрэнкса начал уже атрофироваться к происходящему, оставались только рефлексы, стремление к выживанию.
Он видел как таурианцы мастерски справляются с уничтожением мехов на улочках городов. Он как-то прорвался к окруженному и уничтоженному звену легких мехов, и картинка, увиденная им, заставила его заблевать всю кабину. Из четырех пилотов таурианцы захватили живыми двоих. Лучше бы они погибли в кабинах своих мехов. Одному, еще живому, отрубили руки и ноги и посадили голым задом на кол прямо напротив его «Стингера». Второго облили бензином и сожгли, приварив железными скобами за руки и ноги, на грудной броне его меха.
Ну и что теперь будут делать солдаты обоих сторон при встрече друг с другом? Правильно! Убивать.
Бои в городе становились все ожесточеннее. Дрэнкс начинал завидовать тем, кто сейчас брал укрепления на полях и лесах. Там хоть шанс выжить был побольше, ибо таких засад, как в городе, таурианцы организовать не могли.
- Молот – главный! Тут танк ублюдков! – раздался крик по радио. Передовой отряд пехоты Кавалеристов напоролся на сопротивление противника обладающего теми редкими экземплярами оружия, которого у таурианцев на планете было мало - танк.
- Молот – один два и один – три выдвигайтесь – скомандовал он сам, разворачивая свой мех обратно на улицу, которую покинули минут десять назад. Нет, он не прятался за спинами товарищей, при бое в городе ожидать удара в спину можно было в любой момент, и прикрытие тыла считалось почетным заданием.
На этот раз все обошлось. Трофейный «Меркава VIII» был сожжен огнем протонно-ионных излучателей сержанта Фредерика Сагальского. Через полчаса поддержки пехоты и бронетехники мехи отошли, израсходовав все ракеты и снаряды.

* * * * * * *
в 10 километрах от южных кварталов Барамзунда, 16 августа 2586 года

Ветер потянул от города. В нос ударил запах горелого, и полковник с отвращением представил от чего такой запах. Что могло гореть? Ну дерево, пластмасса. Но ведь он сам прекрасно знал, что в запахе этой гари были частицы сгоревшего мяса человека. Самый противный, самый страшный запах. В городе, панорама которого была частично видна с холма, на котором стоял захваченный укрепрайон, громыхнул сильный взрыв, и грибовидный столб взрыва показал место детонации чего-то большого.
«Мех? Только не наш Господи. А может склад боеприпасов таурианцев?» - подумал Рэндал.
Он смял очередную, уже вторую пачку сигарет. Раньше курил по пол пачки в день, а теперь ему не хватает и двух. Мур уже хотел позвать своего верного адъютанта, чтобы тот раздобыл ему очередную пачку «никотинового наркотика» но гул подъезжающих машин отвлек его.
Сначала во двор въехал разведывательный «Рок Ровер», за ним пара легких танков. Из одного из них вылез мужчина возраста примерно, как и сам Мур. Немного отряхнувшись от пыли, он прямиком направился к стоящему командиру Кавалеристов. Они знали друг друга уже лет тридцать, с момента учебы в военной академии на Новом Авалоне. Это был Саймон Шадрар, тоже полковник, командовавший 192-ым Легким Кавалерийским полком ФедСода. Эти два полка осуществляли захват планеты, и оба полка купались в крови своих солдат, беря оборонительные редуты тауриан.
- Хорошо тебя полковник налажена патрульная служба – пробасил Шадрар – сейчас нас обстреляли в километрах пятнадцати отсюда пока к тебе ехали, благо мои орлы быстро смекнули, рванули на всех парах. – вместо приветствия начал полковник.
- И тебе не хворать – ответил Мур, разряжая обстановку.
Оба знали, что это не претензия, поэтому к ссоре двух старых друзей не приведет.
- Поесть есть чего, а то у меня с утра ничего в желудке не было – спросил Шадрар, когда они направились в штаб.
- Найдем Саймон – ответил Мур и они проследовали к большое помещение, занимаемое полковником. Около большой просторной комнаты пристроился адъютант Мура, капрал Джозеф Вительштайн. Высокий худощавый парень был настолько расторопным, что, казалось, попроси его приземлить без единой царапинки варшип на планету, так он и это сможет сделать. Ну, а в плане что-то где-то достать он был вообще непревзойденным мастером. Все свободное время Вительштайн проводил со своим блокнотом, в который что-то подробно писал. Иногда так увлекался, что даже не слышал как его звал полковник.
- Джозеф, сваргань нам чего перекусить и выпить и перестань копошиться у себя в бумажках, а то в город отправлю. – попросил Мур когда оба полковника расселись на стулья. Адъютант кивнул и скрылся за дверью – Ну как у тебя?
Саймон махнул рукой, скривив кривую гримасу, показывая все свое отношение к происходящему:
- «Двухсотых» под три сотни, «трехсотых» меньше. Боеприпасы есть, парни все обстрелянные, а все будто о стену бьемся. Взяли четыре укрепрайона, они там столько наших навалили, подумать страшно. Только присели передохнуть, так два бункера рвануло. Эти уроды их заминировали. В остальных местах дерутся до смерти. Пленных нет, да и мои не берут. Вот вчера взяли один бункер, ты представляешь, шестнадцать часов брали сраный бункер! А там … дети. Двенадцать детей. Все в форме таурианцев, все при оружии. Вот все и погибли, а последний, уже раненый, себя подорвал и двоих моих ребят с собой забрал.
Оба замолчали, вспоминая события последних дней.
- Ну, а у тебя то как? Слышал у тебя тут вчера горожане устроили Варфоломееву ночь.
Мура аж передернуло от того, что ему пришлось снова вспомнить крики, мольбы о помощи и проклятья доносящиеся ночью из динамиков раций.
- Да уж. Вырезали медколонну и отряд, который к ним шел на соединение. Под сотню-полторы трупов. Саймон ты можешь себе представить сотню-полторы трупов молодых парней и девчонок, лежащих по несколько дней на открытом воздухе, на жаре!?
В дверь постучались. Это Джозеф притащил несколько пакетов питания, бутылку коньяка местного производства, тарелки вилки и стаканчики. Пока адъютант все расставлял на столике, оба командира молчали. Закончив свои нехитрые дела Джозеф стал в ожидании каких-либо еще указаний, однако их не последовало, и он вышел за дверь. Наверное опять усядется и будет что-то писать.
Оба полковника молча раскрыли пакеты с едой, выложили в тарелки, разлили по стаканчикам коньяк, выпили и принялись есть. Потом еще раз выпили, третий стаканчик коньяка пили стоя – за павших. Снова стали есть.
- Сегодня планирую организовать прорыв к разгромленным колонам. Сейчас должны снабдить боеприпасами мехи первого батальона, проведу совещание в пять и пойдем …
- На ночь глядя!? Ты что Рэндал – охренел? – перебил его Шадрар с полу набитым едой ртом – Я своих в ночные атаки в полях не гоняю, а ты своих в город хочешь отправить. Себя убьешь и людей положишь.
Мур задумался. Через мгновение ему хотелось с разгона удариться головой об стену. Чтоб аж мозги во все стороны брызнули, а на голову врачи прописали полную амнезию, чтоб не помнить последних лет сражений и моря крови. Теперь стало понятно, почему у Дрэнкса был такой озадаченный голос. Впрочем, в командире первого батальона Мур не сомневался. Если бы на совещании полковник поддержал идею идти на прорыв вечером, майор бы его сумел отговорить. А он, тупая башка, сам к этому не пришел. От этой войны чуть не совершил страшнейшую ошибку.
- В пять проведу совещание и отведу ночь на организацию взаимодействия. Я отсюда пойду – обведя комнату рукой сказал Мур – а первый с востока.
Оба замолчали снова. Шадрар порылся в кармане своих штанов и вытащил оттуда пачку сигарет. Молча протянул Рэндалу, тот взял одну одновременно вспомнив, что не попросил адъютанта достать ему сигарет.
- Слыхал последний перл от командования? – спросил, затягиваясь, Саймор.
- Они с рождения перлы и еще на всю голову контуженые – парировал Мур.
- Говорят на орбите болтается пара батальонов мехов только-только с завода. Корпус снабжения что-то напортачил, и они сюда прыгун отправили. Теперь не могут понять куда ж ему именно лететь надо. Не, ну ты представляешь какие уроды. Может и мы на эту планету по ошибке направлены? А еще сюда летит какой-то хрен от командования СОЗЛ, видать будет нас учить, как надо воевать. Тьфу!
Мур только и смог, что махнуть рукой, показывая свое «забивание» на всех кто выше его по рангу. Всё. Задолбали.
Переговорив о боевых действиях и договорившись по некоторым вопросам о взаимодействии они разошлись, когда часы уже показывали пол пятого вечера.

* * * * * * *
в 10 километрах от южных кварталов Барамзунда, 16 августа 2586 года

Дрэнкс не стал пользоваться услугами ховера ибо, как уже не раз убеждался, шатающиеся в тылах наступающих федсолнцевцев тауриане не прочь прихлопнуть одинокого солдата противника. Развив скорость своего меха под пятьдесят километров в час, он быстро достиг штаба полка. Вокруг кипела лихорадочная работа. Подъезжали колесные машины, ховеры – выгружали раненных и убитых. Небольшие группы солдат получали инструкции от своих командиров, кто-то пополнял свои боеприпасы. Вроде никто по пустому не слонялся.
Оставив свой мех возле так же стоявших парочки «Уоспов» майор направился к полковнику доложиться. Войдя в комнату ему в нос сразу ударил едкий запах сигаретного дыма, а глаза заслезились. В комнате находились все командиры батальонов и рот, кроме горемычного третьего. Начальник связи, главный инженер-сапер, пара танкистов. На столе был установлен голопроектор с помощью которого, чуть выше столешницы, плавало подробное изображение города. Большая клякса, что звалась Барамзундом, была помечена циферками и символами, обозначающими военные части полка. Судя по количеству и расположению цифр и значков, весь город был окружен частями полка, медленно приближающимися к центру. Будь майор чуть по черствей, он бы постарался раскрасить маршруты продвижения частей красным цветом – цветом крови.
- Я смотрю все в сборе – полковник хрипел от простуды и частого курения - тогда начнем. Все уже в курсе, что произошло вчера с третьим батальоном. Повторять не буду. Итак тошно. В общем сейчас спланируем наступление к тому месту где вырезали обе колоны. Первый батальон с востока идет по прямой к улице Фронтера, как мне понятно сейчас вы на Паскуа. – увидев как Дрэнкс утвердительно кивнул продолжил – В задницу всю бережливость, в задницу сохранение инфраструктуры, ее тут уже нет. Ломитесь напролом, только смотрите за флангами и тылом. Ваше направление на улицу Фронтера. Мы выступаем с вами одновременно. Все остальные части одновременно бьют по своим направлениям отвлекая силы обороняющихся. Минут пятнадцать назад вернулись разведчики, черт! мы разведку проводим с помощью пехоты, из-за каличного дыма мы не можем применять авиацию! – полковник просто вскипел – У таурианцев остались мехи – это раз, концентрация резервов в центре – это два, они, скорее всего, готовят прорыв или ловушку. Ублюдки понимают, что мы будем прорываться к своим – это три.
Мур замолк, уставившись на картинку голопроектора:
- Со стороны последнего места нахождения третьего батальона в городе доносится стрельба.
В комнате настала тишина. Все озадачено уставились на склонившегося Рэндала Мура. Новость которую он им принес была просто потрясающей. Через пару минут комната взорвалась возгласами, спорами, требованиями, каждый старался перекричать другого. Однако все слова сводились к одному – нужно было прорываться к своим. Полковник немного послушал гул голосов, а потом резко его прервал, призвав сосредоточиться на разработке плана.
Два часа споров, перекуров, анализа последних данных и план начал обретать свои черты. Первым должен был выступать первый батальон, круша и ломая все на своем пути. Он понес наименьшие потери в этой компании, и ему отводилась роль некого сверла просверливающего себе путь. Замаскированные разведчиками маяки давали прекрасную наводку артиллерии, а на данный момент огонь прекратился по всему фронту, давая уставшим войскам столь необходимую передышку. Инженеры подготавливали взрывчатку, радиоуправляемые машины для подрыва укреплений. Каждый пехотинец чувствовал приближение некого важного момента и готовился к нему. Никто не паниковал, наверное, после вида стольких смертей чувство самосохранения полностью притупилось, осталась только жажда крови. «За Соню, Джона, Сару, Майкла и прочих». Такие слова можно было услышать из каждой палатки, возле каждого костра. Танкисты проверяли технику, им придется наравне с мехами идти по улочкам огромного города прикрывая корпусами танков пехоту.
Северные части города также занимались кавалеристами. Так получилось, что в северных и западных районах Барамзунда сконцентрировалось больше саперных частей, что позволяло штурмующим более практично использовать знания подрывников. Мехи зацепились на руинах в районах блокпостов и яростно огрызались в случаях атаки.
Дрэнкс, вместе командирами двух рот, уединились в дальнем углу кабинета, планируя свое продвижение. Условились кратко – прямо по улице Паскуа до упора в проспект Вертиза – пересечь проспект и ломиться на проспект Героев по улице Лависта, снова пересечь проспект и дальше по Лависте пробиваться по совершенно разрушенным кварталам города через очередной долбанный проспект, как там его? проспект Куахтемог. Остается совсем немного – одна не большая улочка и они на месте страшного боя на улице Фронтера.
Силы самого полковника располагались в начале проспекта Авенида, однако проход по самому проспекту был сопряжен с большим риском, так как напичканный минами и ловушками проспект забрал бы много жизней солдат. Вместо этого путь пролегал по улице Фронтера. Она была очень длинной и почему зодчие или еще кто-то там такой огромный участок застройки назвали одной улицей, понятно не было. Но факт оставался фактом, и в конце этой проклятой улицы должна была находиться их цель.
Западные и северные части просто нажимали на противника, ведя концентрированный огонь и стараясь привлечь к себе как можно больше внимания.
Выполнение операции было назначено на 09-00.
План был прост, осталось его только смазать кровью и он сможет быть выполнен.
А как по другому? А никак.

* * * * * * *
восточные кварталы Барамзунда, 17 августа 2586 года, утро

Смит Дрэнкс почувствовал, как его пальцы подрагивали, держа рычаги управления. Волнение охватывало тело и он, в данный момент, хотел только одного, чтобы никто не вызвал его по рации. Его голос точно даст слабину. Сейчас только сосредоточенность. Все войска приготовились к решающему броску. Никому уже ничего не надо было объяснять.
Циферблат часов отсчитывал последние секунды, и … Земля под ногами меха задрожала. Это заработала артиллерия, перемешивающая все, что только можно в центре города. Разведчики постарались на славу, разметив цели, и теперь снаряды крупнокалиберной артиллерии кучно ложились на спрятанные маяки. Артподготовка продолжалась пятнадцать минут, но уже через ровно девять минут части 237-го Легкого Кавалерийского, расположенные в восточной части Барамзунда двинулись в свой долгий путь.
Улица Паскуа была пустынна и затянута дымом от многочисленных пожаров, которые некому было тушить во всем этом хаосе. Толи защитники города не были готовы к броску батальона, толи были отвлечены артобстрелом, но батальон без потерь прошел по всей улице. Дрэнкс даже сам не ожидал такого везения, однако по опыту уже знал, что везение может закончиться в один момент. До выхода на проспект Вертиза оставалось метров двадцать, когда первая ракета с переносной ракетной установки ударила «Баттл Акс» в грудь. Вокруг раздались выстрелы из разного оружия. Головной танк «Мантикора» уменьшил скорость, поливая окружающие пятиэтажные здания из лазера и ракет. Пехотинцы бросились в рассыпную, паля по всем окнам, которые попадались им на мушку, намереваясь не дать высунуть голову ни одному таурианцу.
Компьютер меха майора быстро выдал информацию о повреждениях, не значительных, а также указал примерное место, с которого по нему стреляли. Вскинув правую руку, оканчивающуюся протонно-ионным излучателем, Смит выстрелил по каркасу крыши здания на самом конце улицы. Именно это место указал комп меха. Хлыст протонника разворотил угол крыши и на землю полетел человек ранее сидевший на крыше. В воздухе он забавно размахивал руками, будто старался скорректировать свой полет или набрать высоту. Тело ударилось о землю и никаких признаков жизни не подавало. Правда один из пехотинцев Кавалеристов все же дал очередь по лежавшему. Так сказать – проконтролировал смерть противника.
«Мантикора» двинуля дальше, прикрывая своими бортами пехоту. Майор направил свой мех за ним, примерно в тридцати метрах, контролируя верхние этажи зданий. По обоим сторонам из окон начало вырываться пламя говоря о бешенном натиске оружия обоих сторон. Только сейчас Дрэнкс обратил внимание, что бронестекло кабины его меха испещрено выщерблинами, царапинами и выбоинами. Любой таурианец и федерал знал, что пробить такое стекло обычным пехотным оружием было не возможно, однако обороняющиеся упорно к этому стремились. В окне на четвертом этаже слева мелькнула чья-то тень и шесть РБД устремились в поисках своей цели. Около десяти метров стены развалилось под воздействием мощной взрывчатки упрятанной в ракетах, а вторичные взрывы внутри здания подтвердили верность выстрела. Видимо в доме начали взрываться боеприпасы таурианцев.
Мощный взрыв впереди заставил Смита обратить на это внимание. «Мантикора», которой до этого везло на попадания противника, сейчас во всю полыхала. Башня вырвалась из своих креплений и, пробив стену в правом здании, спряталась под грудой кирпичей. О том, что кто-то рядом, из пехотинцев, выжил, можно было не говорить. Хотя майор заметил двоих катающихся по земле. У одного был распорот живот и он, ухватившись за большую рану, орал во все горло. Пока он истошно орал и катался по земле его же собственные кишки намотались на него. Второй держался за лицо, потеряв оба глаза. Из-за дыма расползшегося впереди выглянула туша чего-то большого.
Мех!
Компьютер быстро определил модель – «Торо», таурианская разработка легкого меха, часто применяемого противником. Тот, увидев, кто перед ним, начал отходить назад, успев всадить луч тяжелого лазера в правую ногу «Баттл Акса». Атака Кавалеристов вот-вот захлебнется на этой улице.
- Молот-один-два, цель -дома – коротко скомандовал Дрэнкс, выбрав себе первоочередной целью «Торо». Сагальский направил свой мех, чуть вперед контролируя окружающие дома, сзади него двигалась Сара. Судя по направлению их орудий, они уже распределили секторы контроля и теперь прикрывали пехоту, которая медленно начала подходить к авангарду их колоны.
Мех таурианцев медленно, но отходил, как бы приглашая майора последовать за ним.
«Ну уж нет, такой вариант я уже видел» - подумал Дрэнкс. Около двух недель назад пара «Торнов» погналась за, казалось бы, легкой добычей в виде «Стингера». Через квартал их обоих сожгли огнем танков и ждавших в засаде «Феникса» и «Вархаммера». Ну а если майор останется на месте, то станет великолепной целью для какого-нибудь гранатометчика.
Вариант выбран.
Прицельная рамка полыхнула золотым и два ПИИ одновременно выстрелили. Один искривленный луч ударил в левую ногу, а второй прямо под кабину меха противника. От сильно удара в грудь «Торо» завалился на спину и его выстрел из двух установок РБД-2 ушел в небо.
- Всем – пошли! – проорал в микрофон Смит и рванул на выход с улицы. Задний монитор показывал, как вся колонна пришла в движение, а два ближайших меха начали набирать скорость, сокращая расстояние со своим командиром.
Пилот «Торо» быстро оправился и, пользуясь тем, что его собратья начали усиленно обстреливать выходящих на проспект Вертиза, поднялся на ноги. Тяжелый лазер начал плавить то место, куда он раньше попал, в правую ногу. Броня на груди меха противника топорщилась лохмотьями разорванного метала, искрилась проводка, однако он упорно хотел стоять против тяжелого противника. Майор выстрелил вереницей РБД, которые ударили в ноги таурианского меха. Тот смог выстрелить только одной установкой РБД-2. Прицел был выбран не правильно и они обе прошли далеко в стороне. Лампочки готовности к выстрелу обоих ПИИ загорелись зеленым и Дрэнкс выстрелил левым из них. Хлыст высокой энергии проник внутрь легкого меха вызвав детонацию не использованных ракет. Одновременно с детонацией остатки брони разлетелись в стороны, полностью обнажив покореженный каркас «Торо». Одна из боеукладок рванула, уничтожив гироскоп и мех покачнулся, а потом упал на колени. Это видели все – таурианский мех стоял на коленях перед мехом федерала.
Это символично!
Потом «Торо» рухнул лицом вниз, а оставшиеся боеприпасы продолжали его разрывать.
Только не останавливаться. Дрэнкс оказался первым из своего батальона кто вышел на широкий и просторный проспект Вертиза. Времени наслаждаться красотами одного из самых широких проспектов в городах Стеропе не оставалось, огонь таурианцев усиливался. Еще один мощный взрыв на чуть более узкой улочке слева и сзади от «Баттл Акса» заставил пилота взглянуть на монитор заднего вида. По той улице продвигались мехи и пехота третьей роты его батальона и мельком увиденное кресло пилота, выброшенное катапультой, известило его, что на этот раз потери понесли его люди.
Фредерик и Сара уже вышли на проспект и образовав треугольник с вершиной из меха майора они поливали огнем баррикады. Однако от глаза майора не ушел один не очень примечательный факт. То, что он увидел, объясняло ту фанатичность, с которой таурианцы обороняли каждую пядь своей земли. Отделение пехотинцев Кавалеристов подскочило к одному из последних подъездов пятиэтажного дома стоящего прямо перпендикулярно проспекту. Около подъезда, на уровне земли, имелось окошко подвала. Сразу три противопехотные осколочные гранаты влетели в окошко, а после трех прогромыхавших взрывов пар пехотинцев, выставив в окно винтовки открыли бешенный огонь. Каждый выпустил по целой обойме. Смит точно помнил, как полковник говорил, что из города, перед штурмом, выходило очень мало гражданских. Значит, большая часть мирного населения находилось в кольце окружения вместе с обороняющимися! А теперь, после полуторамесячного ада, в окошко подвала, где могли прятаться старики, дети и женщины, влетели три осколочные гранаты, а в добавок пули в количестве двух обойм. Дрэнкс уже видел эффект от такой «работы». Ничто живое в таких условиях выжить не могло.
Ну и нечего тогда спрашивать от чего столько жестокости с обоих сторон. Одна сторона воюет по приказу сверху, но солдаты теряют своих однополчан и поэтому звереют, а другая сторона сражается за свою Родину, а когда вот таких три гранаты разрывает, ни за что! на куски твоих родных, то тут впору обезуметь и сжигать живьем военнопленных или отрезать им руки и ноги закидывая блокпосты противника.
Сплошное безумие!
Смит ранее не заметил стоящий недалеко ховер-кабриолет. Ну еще одна брошенная в хаосе машина. И вот спустя секунду в правое плечо его меха врезалась ракета. Не причинив никакого серьезного вреда, она заставила его обратить на ховер внимание. Пара «оборонцев» улепетывала от семидесятитонного гиганта. Один, устроился на заднем сидении и перезаряжал переносную ракетную установку, а второй, в этот момент, вилял между воронок стараясь сбить прицел противнику и оторваться от места прорыва Кавалеристов. Не успели. Еще один «Клинт» вышел на проспект, этот со второй роты. Вскинув руку, с укрепленной в ней автопушкой, он дал короткую очередь, после чего маленький ховер превратился в огненный шар.
- Молот-главный, это Большой дом, доклад.
Мур уже бросил свои силы на прорыв. Хоть мех Дрэнкса и не обладал тактической картой как у полковника, за это время южные части должны были пройти полрасстояния.
- Хреново! – майору было совершенно наплевать на шифрование, судя по разговорам на волне батальона, потерь они уже понесли не маленькие – Вышли на Вертиза.
На волне возникла пауза, видимо полковник сверялся с картой. Ему было чему удивиться, первый батальон прошел очень мало.
- Сильное сопротивление? – предположил Мур.
- Да. Но мы идем.

* * * * * * *
южные кварталы Барамзунда, 17 августа 2586 года, утро

- Хреново! Вышли на Вертиза.
«Вертиз, Вертиз» - мозг полковника простреливался одним этим словом, он суматошно искал эту улицу на карте - «Проспект Вертиза! Первая контрольная точка первого батальона! Дерьмо! Так мало прошли»
- Сильное сопротивление? – спросил Мур, хотя сам понимал, что его подчиненный пройдет даже преисподнюю, чтоб выполнить приказ. Если за это время он со своими людьми прошел так мало, значит он действительно не может большего.
- Да. Но мы идем
Было ему ответом. «Железные люди». Рэндал сам себе улыбнулся в очередной раз убедившись, что под его командой находятся надежные парни и девушки. Сам полковник выбрал тактику продвижения схожую с первым батальоном. Три параллельные колоны. Основная по колона шла по улице Фронтера, две колонны по меньше шли слева и справа, разваливая планы противника по поводу сосредоточенного удара по основной улице и колоне.
В затянутом дымом небе проревели четыре АКИ. Согласованные действия были сейчас важны. Еще вчера вечером Рэндал связался с орбитой, на которой парила пара дропшипов с АКИ. Теперь АКИ спустились для атаки наземных целей, вот только полковник сам опасался таких атак. В разрушенном городе, затянутом дымом с перемешанными военными частями – атака по своим была вполне вероятна. Так называемый «дружественный огонь» мог вызвать огромные потери, а этого теперь ооочень не хотелось. Мало им таурианцы крови портят? В небольшом разрыве дыма и облаков мелькнули две «Штуки» и два «Люцифера». Особенно последним название подходило. Персонаж из загробного мира сейчас должен был собрать свой урожай смертей где-то на целях, которые запросили обработать саперы в северной части города. Впереди усилился звук боя. Трассеры снарядов мелькали в небе, все больше шапок разрывов взметалось в воздух.
Полковник направил свой «Гриффон» прямо вперед, огибая двигавшиеся параллельно бронетранспортеры и танки. Пехота почтительно расступалась перед гигантом. Мур немного призадумался над судьбой пехотинца. Солдат, облаченный в бронежилет, с каской на голове и автоматом в руках мог спрятаться где-нибудь в щели и молиться, чтоб его не заметил противник, а пилот меха или танка. Почему то именно таких родов войск не любил противник. Как то показывали репортаж из освобожденного лагеря военнопленных. Ну так там пехотинцы, саперы, инженеры, но ни одного пилота меха, танка или АКИ. Таких расстреливали на месте. Ну, еще пехотных офицеров тоже.
Ага! А вот и первый мазок их кровавого наступления сегодняшнего утра. Развороченный корпус бронетранспортера еще дышал жаром выгоревшего топлива, а рядом с ним валялись три обугленных тела. Еще несколько десятков метров и Муру открылась панорама ожесточенного боя. Крепкая баррикада из обломков кирпичей, каких-то непонятных железобетонных конструкций и всякого хлама могла выдержать огонь орудий даже меха, за баррикадой укрылись тауриане. Радар указал на присутствие трех танков среднего и тяжелого класса. «Остскаут» Кавалеристов прислонился к стене полуразрушенного здания. Видимо повреждения этого меха заставили пилота прислонить свою легкую махину на стену. При ближайшем рассмотрении оказалось, что правой руки у меха не было, но не это насторожило Мура. Сфокусировав и приблизив изображение полковник рассмотрел, что стекло кабины меха заляпано изнутри кровью.
«Еще один калека или труп» - подумал Рэндал. Ему все это начало дико надоедать. Хотелось выть, орать, броситься на асфальт и рвать его ногтями, только больше ничего этого не видеть.
- Домушники! – таким оригинальным названием называлась его рота легких и средних мехов – За мной!
Он сам первым рванул на баррикаду, за ним бросились еще одиннадцать мехов, однако эта рота прилично растянулась, и концентрированной атаки могло и не получиться. Прошагав метров тридцать и убедившись, что рядом нет ни одного из своих пехотинцев, Мур врубил прыжковые двигатели. Мех бросило в воздух на трех струях раскаленной плазмы. Пролетев над баррикадой, он приземлился примерно в метрах тридцати позади обороняющихся. Полковник оказался один, вот только командир полка об этом в тот момент не думал. Уже получив попадание ракетой в грудь во время прыжка, а при приземлении шрам от тяжелого лазера одного из «Гоблинов», Рэндалу не оставалось ничего другого как принять бой. Еще пролетая над баррикадой он заметил, что одним из танков таурианцев был «Корвин», машина разработанная в Капелланской Конфедерации и использовавшаяся во многих частях. Видимо это были еще старые продажи техники, ибо в настоящее время такие поставки в периферийные государства были запрещены. В корпус «Гриффона» ударили около десяти ракет, но не одна из них не взорвалась. Слишком маленькая дистанция для залпа РДД. Ответ не заставил себя ждать и Мур выстрелил ПИИ прямо в башню «Корвина». От удара прямо на глазах развалилась пусковая для РДД, однако танк был еще жив и врубив скорость он направился в сторону меха.
«Хрена тебе!» - подумал сам себе Рэндал и снова врубил прыжковые двигатели. Мех немного приподнялся, однако пилот практически сразу же отключил их. Пятидесяти пяти тонный монстр приземлился прямо на танк, уничтожив его. Сразу же выпустил десять своих РДД. Все они попали в баррикаду, однако только одна взорвалась. Все та же малая дистанция. Теперь уже и оба «Гоблина» разворачивалось на него, однако они бы не успели, на баррикаду вломились еще три меха Кавалеристов паля во все стороны и уничтожая все вокруг себя. Через пару минут оборона была сломлена, а большинство защитников, зажатых мехами, танками и пехотой была уничтожена.
- Все, пошли, пошли. Только не останавливаться! – проорал Мур, направляя свой мех дальше по Фронтера. Он видел как охваченные общим порывом наступления все солдаты и техника устремились за ним.

* * * * * * *
восточные кварталы Барамзунда, 17 августа 2586 года, утро

Майор и сам удивлялся везению, которое соблаговолило посетить его батальон после того как они пересекли проспект Вертиза. Ни одного выстрела по всей Лависте. Они выскочили на проспект Героев, все такие в пылу в жаре и ничего. Ни одного выстрела. На флангах тоже ни одного выстрела. Встречались даже мирные жители. Пехотинцы быстро их обыскивали и отпускали. Ни до этого было. Видимо еще сохранилась частичка человечности в бойцах, если они не пускали пару пуль в голову старику с палочкой, а просто хлопали его по плечу, отпускали и бежали дальше по разбитым улицам.
Дрэнксу показалось все происходящее слишком подозрительным. Так и второй пехотный батальон попал в мясорубку, итог которой ему предстоит скоро увидеть. Тоже перли, вот так, радуясь, что по ним из окон и подвалов не палили. А теперь больше половины батальона, если не весь, лежал в городе трупами.
Весь первый батальон старался держаться вместе, никто не останавливался, не задерживался. Тупо перли вперед. Теперь опять по Лависте валила вся эта орава войск. Дрэнкс облизнул высохшие губы. Его охладители отлично справлялись с выделяемым теплом мехом, однако это до поры до времени. Майор уже сделал вывод о предполагаемой ловушке со стороны ополчения тауранцев, но теперь в голову закрадывался более радостный вывод. Просто у ополчения больше нет сил сражаться. Он уже слышал, что часть высадившихся сил приблизилась к столице планеты, и ждали подхода остальных, чтобы одним сильным ударом покончить со всей этой канителью. Хлесткий, резкий, неожиданный удар в левую часть груди меха чуть не опрокинул его. На дальней стороне улицы стояла «Гильотина». Кроваво-красный луч тяжелого лазера оплавил бронепластину на правой стороне груди меха. Пилот «Гильотины» продолжил атаку. Сделав пару шагов вперед, он выстрелил тремя лучами средних лазеров. Два из них ударили по левой ноге «Баттл Акса», плавя броню. Однако полностью подлатанный ночью мех мог выдержать еще несколько таких попаданий. Третий луч вообще прошел между ног гиганта, превратив в стекольную массу примерно три квадратных метра асфальта. Учитывая расстояние между мехами, около ста метров, не использование единственной установки РБД-6 «Гильотиной» было странно. Хотя, завода по производству боеприпасов в Барамзунде не было, а может ракеты у этой «цацы» закончились.
Теперь настала очередь Смиту ответить на нападение. Мехи и остальные войска батальона приостановились и заняли круговую оборону. «Баттл Акс» выстрелил обоими ПИИ. Раз-два. Шаг, второй. Один луч ударил «Гильотину» в левое плечо, разваливая броню, второй ударил в мех чуть ниже пусковой ракет. Установка «Гарпун-6» взревела над кабиной пилота, посылая шестерку ракет ближней дальности в сторону семидесятитонника. Все шесть ракет усыпали взрывами грудь «Гильотины». От такого удара мех сделал несколько шагов назад. Из расколото бронеплиты на груди повалил зеленоватый дым, известивший о том, что уничтожен охладитель. Однако таурианец не сдавался. Он выстрели двумя средними лазерами, которые принялись плавить броню на груди «Баттл Акса». Тяжелый лазер, установленный в левой руке, как-то странно поднимался для прицеливания в противника, потом опускался. Видимо удар ПИИ причинил какие-то повреждения сервопривода левого плеча, хотя компьютер «Баттл Акса» ничего такого не отметил. Вообще мех противника выглядел потрепано. Сказывались постоянные бои. Обороняющиеся не имели такой превосходящей мощи как Кавалеристы и поэтому тусовали свои силы как только могли, чтоб прикрыть наиболее опасные участки.
«Гильотина» выстрелил еще двумя средними лазерами и сделал пару шагов вперед. Оба луча прошли мимо. Вообще-то мех противника как-то странно себя вел, иногда пошатывался, прицел постоянно сбивался. Или у меха были большие проблемы с управлением или пилот был слабоват. На заднем мониторе «Баттл Акса» было видно как «Клинт» и второй «Баттл Акс» одновременно прыгнули. «Клинт» выстрелил автопушкой, а мех Сагальского выпустил десять РДД. Оба попали по шатающейся «Гильотине», та упала на одно колено, однако стала быстро подниматься. Теперь было видно, что грудной брони у меха нет. Да, этот мех давно в боях и очень давно видел заботливые руки техников. Огоньки зарядки орудий ПИИ горели зеленым, чем Дрэнкс воспользовался этим. Но прежде таурианец сделал последний рывок. Он направил мех в сторону «Баттл Акса». Майор не сомневался в том, что задумал пилот противника. Сблизиться на максимально близкую дистанцию и отпустить ядерного джина из реактора меха на свободу. О таком он уже слышал. Обе гашетки выстрелов ПИИ утонули в рычагах. Казалось, что оба хлыста излучателей слились в один и таким образом пробили слабые остатки брони на груди «Гильотины». Вся внутренняя структура меха развалилась под воздействием высокой энергии. Компьютер отметил сильные разрушения, а системы меха противника быстро заглушили практический мертвый мех. Семидесятитонник покачнулся и громким грохотом рухнул на спину. Дрэнкс осторожно направил своего гиганта прямо на «Гильотину» держа орудия на изготовку, остальной батальон последовал за ним. Подойдя ближе майор взглянул на кабину пилота и в этот момент взрыв гранаты внутри кабины возвестил Смита о страшном конце человека. О таком способе сведения счетов с жизнью среди таурианцев он тоже слышал. Многие пилоты танков, мехов чтобы не попасть в плен взрывали на своих боевых постах осколочную гранату. Мало того, что от солдата мало, что оставалось, так еще и оборудование калечилось. Видимо так и поступил сейчас пилот поверженного меха.
- Молот-главный, это Большой дом, мы вышли на место. Тут все как мы и предполагали. Слушай дальнейшие приказы. Главное направление – улица Арказар.
Дрэнкс понял – они идут на штаб-квартиру обороняющих город.

* * * * * * *
улица Арказар, город Барамзунд, 22 августа 2586 года, середина дня

Дым, кругом дым и отвратительная вонь, от разлагающихся и сгоревших тел беспорядочно лежащих вокруг. Рэндал Мур стоял посреди всего этого Нового Аппокалипсиса как маленький ребенок, потерявшийся в огромном гипермаркете. Вокруг бродили солдаты разных родов войск – танкисты, пехотинцы, саперы, пилоты АКИ и мехов. У всех было какое-то отрешение, некая потерянность. В данный момент потела только похоронная команда и часть саперов. Первые собирали трупы, а вторые разминировали территорию. Трое суток не прекращающихся боев за окончательное владение городом взяли свою кровавую дань. От каждого батальона осталось около половины и менее войск. Груда обугленной техники, изуродованные тела бойцов, огромные кучи строительного мусора. И вонь. Вонь которая шла из города на южные окраины. Полковник стоял перед огромным кладбищем. Здесь два дня хоронили павших солдат. Единственная дань, которую живые смогли отдать мертвым.
Когда стихли последние выстрелы, а единственный сохранившийся бункер таурианцев был выжжен огнеметами, полковник спустился на землю с высоты кабины своего меха. Первым делом он начал искать своего верного адъютанта. Вот тут-то он и узнал, что Джозеф Вительштайн погиб. Погиб в последние минуты боев. Появилась какая-то пустота и обреченность. Парень был всегда при деле, на него всегда можно было положиться. А теперь он мертв. Муру принесли его дневник. Да. Парень вел дневник. Последняя запись была сделана утром, перед штурмом последних укреплений. В бой шли все и он, как определенный при штабе полка должен был проводить свою работу вдали от боя. Однако в бой пошли все.
«Всё и все на пределе. Нас бросают в бой как будто в какую-то мясорубку, из которой нет выхода кроме как на тот свет. Если бы не наш полковник, то мы бы все уже давно погибли. Сколько еще нужно смертей, чтобы нам хотя бы дали отдохнуть. Ну, мы же не уклоняемся от боя, от выполнения приказа. Но ведь нужно и думать тем сраным командирам, что висят на орбите о том, что мы не железные. Это всего лишь город, который даже не имеет стратегического значения, проще было всех нас кинуть на штурм столицы, в которой хотя бы пара заводов есть.
Сколько трупов! Это ужас. Сегодня ночью нам пришлось прикрываться телами наших павших товарищей, потому-то мы оказались на открытой местности, без всяких укрытий.
Я устал, устали все кто вокруг меня. Мы уже не хотим воевать, мы хотим просто лечь и уснуть. Лично я согласен уснуть и не проснуться. Сколько трупов. Сколько товарищей мы потеряли?
Мне очень жаль полковника. Я знаю его привычку самому лично писать письма родственникам погибших однополчан. Вчера он узнал, что его друг, Саймон Шадрар, ранен. Полковник очень расстроен, но сейчас не может даже навестить товарища. Мы у последней цели и мы на последнем издыхании. Если нас пошлют еще куда я сам пущу себе пулю. Пусть я буду считаться самострелом, хрен с ним, пусть полковник считает меня трусом. Я больше не могу. Пусть лучше под суд и в тюрьму на десять лет, но хотя бы я не буду здесь.
Я со многими говорил в полку. Все хотят уйти отсюда. Больше никто, никто, не хочет больше пахать на больших генералов.
Все пора заканчивать, вот-вот начнем атаку»
Среди живых ходили мрачные новости. Действительно орбите находились силы, которые могли помочь сломать сопротивление на планете еще раньше. Однако они охраняли генерал-лейтенанта Брюса де Шендура. Теперь, когда город был взят, его величество спустилось с небес, однако войска под его командованием сидели далековато от боевых действий и сейчас окапывались. Точнее возводили укрепления для защиты де Шендура.
Полковник успел повидаться с командирами батальонов или теми, кто их заменял. От третьего батальона осталась группка бойцов под командованием капитана. Единственный офицер, оставшийся в живых среди батальона. Майор Дрэнкс прямо с порога заявил, что если их отправят еще куда-нибудь воевать без отдыха, он просит его снять с командования первым батальоном. Также поступили и все остальные командиры. Мысленно такой же вывод сделал и сам Мур.
Шум ховера отвлек полковника от мрачных мыслей. Из салона вывалилась туша с эполетами генерал-лейтенанта. Де Шендур как-то брезгливо оглянулся по сторонам, осматривая мрачную картину многочисленных могил и увидев одиноко стоящего Мура, направился к нему.
- Полковник.
- Сэр.
- Я думал вы на своем командном посту планируете дальнейшие действия, а вы здесь посреди удручающей картины показываете дурной пример своим бойцам и офицерам.
Краем глаза Рэндал заметил как напряглись несколько офицеров стоящих неподалеку и курящих. Среди них были и командиры первого и третьего батальона. Еще офицеры по младше рангом.
- Генерал-лейтенант, я отдаю дань павшим. А какие еще боевые действия я могу планировать. От моего полка осталось совсем немного, нам нужен отдых, а технике ремонт …
- Не надо мне рассказывать о своих проблемах, полковник, думаете у меня их нет. Именно сейчас, в этот момент, нужен рывок на столицу, когда они совершенно не готовы и деморализованы нашей блестящей победой здесь …
- Ты придурок? – перебил памфлетный призыв де Шендура Мур.
- Чтоооооо!?
- Офицеры! Взять под стражу этого военного преступника, он отдает преступные приказы, которые могут повлечь за собой жертвы среди военных Федерации Солнц.
Руки генерала мгновенно были скручены. Мур заметил хищнический взгляд Дрэнкса за спиной задержанного.
- Вы. Вы не имеете право. Сейчас же отпустите меня, ублюдки! Преступники.
«Только не терять самообладание. Только все это выдержать и не остановиться на полпути» - думал Рэндал.
- Ты! Дерьмо! – обратился к скрюченному Брюсу – От моего полка осталось совсем немного. У меня люди падают и спят не просыпаясь сутками, даже если рядом будет мех танцевать. А ты, дерьмо такое, приказываешь нам идти брать штурмом столицу? Да её до этого даже не бомбили! Они полностью укреплены, а ты хочешь, чтобы мы шли и брали столицу? Тут сотни погибших, а мы еще не всех по городу своих же собратьев собрали, а ты хочешь, чтобы мы шли и брали столицу? Где ты был, когда мы брали этот проклятый город? Наблюдал с орбиты как гибли такие же солдаты Федерации?
Генерал молчал, казалось, что он вот-вот взорвется от раздувавшей его злости. Его эскорт стоял под дулами винтовок не в силах, что-либо сделать, да видно не сильно то и хотели. Видимо этот жирный ублюдок им тоже порядком поднадоел.
Мур немного помолчал, ощущая как дорога на Родину перед ним закрывается, а обязанности перед его людьми возрастают.
- Привяжите «это» к столбу перед кладбищем пусть он видит все эти могилы.
Развернувшись от генерала, Мур направился на выход с кладбища, он уже принял решение и точно знал, что его поддержат все в полку.

* * * * * * *
орбита планеты Стеропе, 28 августа 2586 года

- Куда направляемся полковник Мур? – обратился к полковнику капитан джамшипа.
Как только истеричного и напыщенного генерала привязали к столбу перед кладбищем, полковник собрал всех своих людей в центре города и объявил им свое решение покинуть ряды ВСФС. Да, тупо, просто дезертировать. Все, абсолютно все, примкнули к нему. Быстрый сбор всего, что могло им пригодиться и быстрая погрузка на дропшипы. Прибыв на джамшипы приписанные к полку, Мур просто поставил в известность капитанов всех пяти «прыгунов» о том, что он собирается сделать. И тут произошло то, что с надеждой, но все же ожидал полковник. Четыре капитана согласились с его предложением, пятого просто сместили и отправили на шлюпке в сторону остальных «прыгунов», даже поступили благородно сообщив на планету местонахождение капитана.
К тому моменту как они заложили в свои навигационные компьютеры координаты прыжков, все войска еще находящиеся на планете узнали как Мур с людьми поступили с генерал-лейтенантом. Кавалеристов никто не преследовал, эта была некая боевая солидарность.
Эх, знали бы чем это обернется в будущем.

* * * * * * *
орбита планеты ОGNM-15-H-1445JJ, 12 декабря 2586 года

Огромный шар планеты медленно надвигался на капитанский мостик. Долгое путешествие в бездонном космосе подходило к концу и люди уже чувствовали предвкушение от прогулок по твердой земле.
- Ну и как полковник назовем эту планету?
- Тортуга Прайм

КОНЕЦ