[Battlecorps]"ТРИНАДЦАТЫЙ" - Крэйг А. Рид младший
Добавлено: 02 дек 2011, 12:16Battlecorps
ТРИНАДЦАТЫЙ
Крэйг А. Рид, мл.
Горы МакКуистон,
Континент Бремен
Таркад, Лиранский Альянс
6 декабря 3067 года
Машины, съезжающиеся по спешно расчищенной от снега дороге к поместью фон Мозеров были довольно разнообразны. Две спортивные машины – одна кислотно-зеленая, вторая попугаисто-желтая, дешевые седаны, три фургона, и даже одиночный мотоцикл.
Двое мужчин, стоящих перед большим, лишенным всяческих окон зданием, молча за ними наблюдали. Закутанные до самых ушей, спасаясь от колючего утреннего мороза, они довольно сильно отличались друг от друга – низенькая и полноватая фигура рядом с долговязой и поджарой.
- Вы еще можете передумать, милорд. – заметил долговязый.
Низенький замотал головой, хотя разглядеть это под всей этой одеждой, его укутывавшей было непросто.
- Нет, гауптман Уорберг. – отозвался он, выпуская клубы пара из под шарфа, - Не стану. Мне это не нравится, но так нужно, и пускай лучше они погибнут в бою, чем достанутся балахонникам.
Повернувшись, Уорберг сунул руку под капюшон и активировал рацию,
- Открывайте ворота, - произнес он.
В стене здания за их спинами с низким рокотом принялась расти щель, постепенно превращаясь в зияющую расщелину – это две огромные створки ворот принялись медленно расползаться.
- Сэр, лучше бы нам уйти дороги, - заметил Уорберг, легонько дернув низенького за рукав.
Тот вновь кивнул, и они направились внутрь.
Внутри огромного ангара, тянущегося вглубь гораздо дальше, чем казалось снаружи, в два ряда стояли мехи, выстроившись навстречу друг другу. Ангар был размечен на две полных роты, но лишь шестнадцать мехов стояли сейчас здесь, варьируясь от внушающего почтение "Атласа", до пары разномастных "Клинтов".
Большинство мехов уже были выкрашены белыми, черными и серыми полосами, но часть сохранила парадные цвета. Заполнявший огромное помещение стук и лязг без всяких слов говорил о старании двух дюжин техников, торопливо готовящих своих "подопечных" к делу. В морозном воздухе висел густой смрад смазки и непросохшей краски.
- Сколько их будет? – спросил низенький, откидывая капюшон, под которым, как оказалось, прятались редкие седые волосы, округлое лицо, и нос картошкой.
- Примерно с дюжину, - отозвался Уорберг, в свою очередь, откидывая капюшон уставной парки ВСЛА. Мужественное обветренное лицо. Коротко остриженные седые волосы, и серые глаза.
Мозер кивнул. – Есть какие-нибудь новости о Таркад-сити?
- Ничего, - отрицательно мотнул головой гауптман, - Одни слухи и блейкисткая пропаганда.
- Значит, опять война, - вздохнул Мозер.
- Долбаные балахонники, - прорычал Уорберг.
Достигнув ворот, вереница машин замедлила ход и Уорберг вскинул обе руки, давая им знак остановиться. Первая из машин – дешевая даже на вид, остановилась прямо рядом с хауптманном, и из-за опущенного вручную стекла высунулось поджарое, морщинистое лицо седого старика с необычно живым карим взглядом. – Сержант-майор Фелан О'Тул, - представился он, - Из первых Лиранских регуляров, в отставке.
После чего он повернулся к Мозеру – Милорд. – произнес сержант.
- Гауптман Уорберг, - представился офицер. – Из королевской гвардии.
После чего перевел взгляд на выстроившиеся машины, - Кто там?
- Несколько дедов, вроде меня самого, - отозвался О'Тул, - В отставке, но сражаться могут. Трое ребят действительной службы, которым не повезло оказаться в отпуску, и парочка из тех, кому бальная зала привычней кабины меха.
Уорберг кивнул, вспомнив, что в свое время и сам был таким. – Двигайтесь к дальней стене ангара, сержант-майор, и паркуйтесь там. Кстати, считайте себя снова на службе.
Кивнув в ответ, О'Тул дал газу и проехал мимо Уорберга, вместе со своим караваном. Мотоциклист был последним, и проезжая мимо, отчего-то так и смотрел на Уорберга сквозь непрозрачное снаружи забрало.
К тому времени как Уорберг и Мозер достигли дальней стороны, добровольцы уже выбрались из машин и собрались тесным кружком. Все, кроме мотоциклиста, что так и остался верхом. Шлема он не снял также.
- Отлично, - объявил Уорберг. – Времени у нас мало. Все вы знаете, что Слово Блейка вчера бомбардировало Таркад-сити. Что блейкисткие войска высадились в городе, и что гарнизон прямо сейчас бьется за свою жизнь.
Оглядывая собравшихся, он видел гнев в их взглядах. – Барон фон Мозер, - продолжил гауптман, - вызвался предоставить нам свою коллекцию мехов. В основном это старые модели, но они вооружены, и вполне работоспособны. Также, нам удалось изыскать и несколько других, из частных рук как и у местного ополчения.
- Зачем тогда вам мы? – спросил О'Тул.
- У нас более чем достаточно мехов, - признал Уорберг. – Но не достаточно мехвоинов. Именно поэтому вас и собрали.
Оглядев собравшихся оценивающим взглядом, он произнес – Все вы опытные, сертифицированные мехвоины, и большинство из вас было в бою. Начиная с этого момента, считайте себя на действительной службе, в своем теперешнем чине, или же в чине, в котором вы ушли в отставку.
- Сколько бланков нам нужно будет заполнить? – мрачно спросил О'Тул.
Уорберг хохотнул. – Нисколько, сержант-майор. Никаких бланков. У входа в ангар стоит штаб-сержант Уоллизер. Сообщите ей свои ФИО, звание и личный номер ВСЛА, если вы его помните. Другие вопросы будут?
- Архонта еще не убили?
Собравшиеся, развернувшись, уставились на остающегося в шлеме мотоциклиста. Уорберг тоже смерил того подозрительным взглядом. – Знакомый голос.
- Еще бы.
Потянувшись дрожащими руками, мотоциклист снял шлем и поставил его пред собой. Бледно-голубые глаза на ничуть не менее бледном изможденном лице заставили Уорберга замереть. – Привет, Клаус.
- Гар? – выдохнул ошеломленный Уорберг – Гар Шураски?
Шураски кивнул, - Ну так как, архонта еще не убили?
- Насколько я знаю, нет. – Уорберг развернулся к остальным мехвоинам. – Выходите вперед, сообщайте штаб-сержанту Уоллизер свои данные, и можете выбирать себе мех. "Атлас" не трогать, он мой. Лэнсы будут формироваться минут через десять.
И мехвоины устремились к мехам.
Повернувшись, Шураски снял с мотоцикла переметные сумы, и нарочито медленно закинул их на плечо. – Кстати, поздравляю с повышением, Клаус.
- Что ты тут делаешь?! – вопросил Уорберг, краем глаза отмечая, что руки Шураски продолжают трястись.
Улыбка на лице Шураски появилась явно не без усилий. – Ты забыл, на ком я женат.
Уорберг вздохнул. – Вилва фон Риттер.
- Я подслушал их, с генералом, разговор.
- Гар, ты точно в этом уверен? В смысле, ты же не…
- "Слову" плевать, Клаус, успел я выздороветь или нет.
- Но у тебя же руки трясутся.
- И что? Я все равно не собираюсь спокойно сидеть и ждать. Не могу и не буду. Таркаду нужен каждый его боец, и без разницы, кто там числится архонтом, и что с этим бойцом не так.
Уорберг поизучал его хмуро некоторое время, после чего сдался. – Я не стану тебя останавливать. – сознался он, - Как бы мне этого не хотелось.
Гауптман мотнул головой. – Подыщи себе мех.
- Спасибо, - отозвался Шураски, и последовал за остальными.
Уорберг так и остался смотреть ему вслед, хмурый и печальный.
- Шураски, - наморщил лоб Мозер, - Где я мог о нем уже слышать?
Уорбергу потребовалось все его самообладание, чтобы не вздрогнуть, услышав голос Мозера, о присутствии которого, если честно, он забыл.
- Коммандант Ансгар Шураски, - тихо сказал он.
- Это не его журналисты назвали Вольфсягер?
Уорберг кивнул. – В боях за Таркад он был моим ротным. Долина Мефоу, лес Штальвурцель, и Таркад-сити. – гауптманн уставился в пол. – Многие из нас, в том числе и я, должны ему своими жизнями.
- Но, увидев его здесь, вы удивились.
Вскинув голову, Уорберг принялся осматривать ангар, пока не увидел в отдалении Шураски, стоявшего, задрав голову, у ступни "Зевса".
- После победы Петера, - тихо произнес он, - Гар совершенно спятил. Агенты ЛРК подозревали, что это такая хитрость, но доктора их переубедили. Его отчислили со службы по медицинским показаниям, после чего он пробыл четыре месяца в сумасшедшем доме.
Мозер уставился на Шураски. - И вы доверяете ему мех?
- Я доверю ему собственную жизнь.
Мозер перевел взгляд на него. – Каким он был командиром?
- Невероятно хитрым. Он точно знал, что Волки будут делать и как, еще до того, как они сами это соображали. В лесу Штальвурцель, где волки охотились на второй полк гвардии, как на дичь, он единственный из нас сам был охотником. За семь дней лесного ада мы, должно быть, сорвали не меньше дюжины разведок боем, и полноценных штурмов. – гауптманн развернулся к Мозеру. – Он ненавидел, когда его звали Вольфсягер. Говорил, они лепят из него того, кем он не являлся.
- Героя?
Офицер хмуро кивнул, - Но только благодаря ему, я сейчас здесь, а не в могиле.
- Но сейчас, после всего этого, осталось ли в нем то же и тогда?
- Мы это узнаем. – пообещал Уорберг.
* * *
Ансгар Шураски стоял у ног "Зевса", уставившись вверх. Из пяти штурмовых машин в ангаре, только он не был никем заявлен. По прежнему окрашенный в синий с золотом королевской стражи, он стоял отдельно, сам по себе. Самый ближайших из других мехов находился тремя нишами поодаль.
Нахмурившись, Гар поднял руку и посмотрел на нее. Ладонь дрожала, словно лист на ветру. Медленно потянувшись, он коснулся ступни меха. Упроченный излучением сплав был холоден и недвижим. Невзирая на идеальный внешний вид, ему показалось, что машина перед ним очень стара.
- О, приветик, Гар, - произнес знакомый женский голос.
Резко отдернув руку, словно обжегшись, он было…
Но так и не успел сделать ничего, прежде чем голос за спиной произнес, - Гар.
- Клаус, - отозвался Шураски, поворачиваясь к Уорбергу. – Неплохо выглядишь.
- Хотелось бы мне сказать и тебе то же самое. – неловко ответил Уорберг.
- Знаю… - отозвался Шураски. – Я был… сам не свой.
Смежив веки на пару секунд, он снова открыл глаза, и печально улыбнулся, - Не знаю, стану ли я когда-нибудь обратно таким же. – И затем, пытаясь придать голосу немного жизнерадостности, произнес, - Я слышал, тебя повысили, и перевели в свиту архонта.
Уорберг пожал плечами. – Архонту захотелось получить символ нового единства. – Поколебавшись, он бухнул, - Я был запасным вариантом. Вообще-то он хотел тебя.
- Он сделал правильный выбор, – отозвался Шураски, уже без улыбки, - Сомневаюсь, что я ответил бы архонту ожидаемой от меня лояльностью.
- Война закончилась, Гар.
- Не здесь, - отозвался тот, стукнув по виску кончиками пальцев. – Как ты вообще здесь оказался?
- Так получилось, – с облегчением отозвался Уорберг, меняя тему разговора. – Доктора прописали мне несколько дней отдыха, и я отправился кататься на лыжах, – лицо его помрачнело. – Я был как раз на курорте, когда "Слово" разбомбило Таркад-сити.
Шураски кивнул, - Что ж, и снова в бой?
Уорберг кивнул. – Командиром будешь?
Шураски фыркнул, криво улыбнулся, и покачал головой. – Нет, Клаус. Это твоя команда. – Он перевел взгляд на "Зевса". – Я буду просто драться.
Уорберг попытался улыбнуться тоже. – Но все равно, Гар, я рад, что ты с нами.
Уловив краем взгляда высверк платиновых волос над голубовато-синей штайнеровской униформой, Шураски торопливо повернулся, как раз, чтобы увидеть низенькую, светловолосую женщину в мешковатом, испачканном комбинезоне, походящую к ним, вытирая грязной тряпкой руки.
- Сэр, - произнесла она, и вновь, кивнув, повернулась к Шураски, - А, вижу, Тринадцатый выбрал вас.
- Тринадцатый? – переспросил Шураски
- Ага. Он тринадцатый когда-либо построенный "Зевс". – Она протянула руку – Мел Блюф, старших тех Тринадцатого.
- Гар Шураски, - отозвался он, также протягиваю руку. – Говорите, он меня выбрал?
- Ага. Посмотрите сами, - широким жестом, она окинула ангар. Вы единственный, кто вообще заметил Тринадцатого. По логике, свободный "Зевс" недолго бы таким оставался, но вы тут один.
- Мне нужно проверить, как там остальные, - в пустоту произнес Уорберг, торопливо уходя.
Шураски кивнул в сторону меха, - Что вы можете мне о нем рассказать?
- Ну, - начала Блюф. – Начинал он как пятерка-S, но где-то в ходе Второй наследной его упростили до шестерки-S, а потом подтянули снова до девятки-S, уже в сорок восьмом. Барон выкупил его в шестидесятом, когда от него оставался один каркас, и затем я убила три года, перестраивая его назад в девятку-S.
- Но теперь он работает?
- Ну конечно! – гордо отозвалась Блюф – В отличном состоянии.
- Тогда что с ним не так?
- А кто сказал, что с ним что-то не так?
- Вы, сказав, что все его игнорируют. Для этого должна быть причина.
Блюф внезапно потеряла весь наигранный энтузиазм. – У него нехорошая репутация.
- Да? – поощрил ее Шураски
- Вы подумаете, что я спятила.
- Ну я и сам, не сказать, чтобы в здравом уме, - отозвался Шураски, криво усмехнувшись.
Блюф с опаской огляделась по сторонам, и удовлетворившись, что никто не мог их услышать, вызывающе вскинула голову. – Хорошо. Вкратце, Тринадцатый считается одержимым духами.
Шураски холодно на нее посмотрел. – Одержимым?
- По крайней мере, так говорят, - вскинула руки Блюф, - Я сама ни разу ничего такого не чувствовала, - но несколько мехвоинов, выводивших Тринадцатого на парады, заявляли, что будучи в кабине, слышали голоса мертвых людей.
- Только голоса?
- Ага, голоса. Я ни разу ни одного не слышала, но сплетни разошлись, и Тринадцатого начали избегать.
- Понятно.
- Правда? - Вытянув руку, техник коснулась "Зевса". - Ну, да, несколько пилотов действительно погибло, пилотируя Тринадцатого, но как минимум пара дюжин других мехвоинов управляли им несколько столетий, и не слышали ничего.
Покачав головой, она вновь посмотрела на мех, - И все же…
- Что именно?
- Иногда, мне кажется, что Тринадцатый как бы живой.
Шураски вновь неодобрительно на нее глянул, Блюф опять вскинула руки, - Ну да, действительно, это звучит глупо, и я не могу объяснить, с чего я так решила. Может быть, потому что он старше всех других мехов, что здесь есть. Может, потому, что я изучила каждый его сантиметр. – Она пожала плечами. – А может быть, у меня слишком буйное воображение.
Шураски вновь посмотрел на Тринадцатого. – Голоса, значит? - Он медленно выдохнул, - Вряд ли они окажутся хуже тех, что я бывало, уже слышал.
* * *
Оказавшись среди безмолвия кабины "Зевса", Шураски смежил веки, и сконцентрировался на равномерном дыхании. Прошло восемь месяцев с тех пор, как он в последний раз был в кабине меха, и сейчас он испытывал и странные, и одновременно знакомые чувства.
Блюф уже перенастроила системы меха под него, и он потратил несколько минут, подстраивая протоколы безопасности под себя, как нового пилота Тринадцатого. И теперь он начал медленно вводить реактор "Зевса" на полную мощность.
- Ну и зачем ты отказался стать командиром? - сказал тихий женский голос, знакомый ему с детства.
С округлившимися глазами, Шураски торопливо перекосил шею, стараясь заглянуть туда, откуда донесся голос. Опершись спиной в переборку рядом с выходным люком, и скрестив руки на груди, там стояла молодая женщина, облаченная в комбинезон ВСЛА. Чуть ниже его самого, со светлыми платиновыми волосами до плеч, с голубыми глазами, и на лице у нее играла улыбка.
- Ш-шана?! – выдавил он.
- Гар, - произнесла она. – Выглядишь ты, кстати, ужасно.
- Ты же мертва!
Шана надулась. – Ничего себе способ приветствовать родную сестру.
- Но ты же мертва!
- И что? Значит, или я призрак, или ты окончательно спятил. Что тебе больше нравится?
Вздохнув, Шураски смежил глаза. – Вариант с призраком мне нравится больше.
- Отлично. Значит, этот вопрос решен.
Развернувшись, он обмяк в кресле. – Я так по тебе тосковал…
- Знаю.
- А Клаус неплохо выглядит.
В этот раз в ее голосе звучала зависть, - Он всегда в этом был мастер.
Шураски вздохнул, - Не знаю, потяну ли я…
- Ну, не то, чтобы у тебя был выбор, - утешила она его, - "Слово" использовало ядерное оружие на беззащитных гражданских. Время разговоров кончилось.
- Прошлая война стоила тебе жизни, а мне рассудка.
- Я была воином. Как и ты. И, Гар, я знала, чем рискую. Как и ты. Как ты сказал Клаусу, "Слово" не волнует, здоров ты, или нет. И лучше уж драться до конца и погибнуть стоя, чем на коленях,
- Я в смысле, получится, ли у меня снова стать Вольфсягером…
Шана фыркнула, - И что? – Вольфсягер это прозвище, кличка, выдуманная каким-то там репортером, из-за того, что ты оказался единственным офицером в лесу Штальвурцель, которого волки не смогли переманеврировать и пересилить. – Ее отражение на бронестекле кабины пожало плечами. – Кроме того, как по твоему , Вольфсягер звучит лучше, чем Блейкист ягер?
- Гар, ты меня слышишь?
- И еще, Гар, - сказала Шана. – Тебя Клаус вызывает.
Открыв глаза, Шурански уставился на панель связи. Потянувшись, он щелкнул кнопкой. – Да, Клаус?
Голос Уорберга звучал обеспокоенно. – С тобой все в порядке?
- Ну да. Просто пытался привыкнуть к другой кабине. Никогда раньше не пилотировал "Зевса".
- Я собираюсь приказать выдвигаться через двадцать минут.
- Я буду готов.
- Отлично. Клаус закончил.
Горы МакКуистон,
Континент Бремен
Таркад, Лиранский Альянс
7 декабря 3067 года
Шестнадцать мехов, варьирующихся от "Атласа" Уорберга до разномастной пары "Клинтов", брели по покрытой снегом просеке. Большинство из мехов были старых моделей, хотя парочка, вроде Тринадцатого, были переоснащены новым оружием. Учитывая висящие на орбите варшипы блейкистов, рота двигалась при строгом радиомолчании, ограничиваясь связью через направленные маломощные лазера.
А зимний лес, растущий по обе стороны просеки, казался зимней сказкой. Ослепительно белый снег подчеркивал и оттенял темно-коричневую кору тарканских сосен среди провалов тьмы, образующихся под занесенными снегом колючими ветвями. Ветер, укрощенный прохождением сквозь тысячи стволов, лишь легонечко ворошил макушки трехметровых сугробов. Температура снаружи держалась на уверенных минус пятнадцати по Цельсию, небо было умеренно облачным.
- Гейст – Вольфсягеру, - произнес наушник.
Шураски покачал головой. Клаус настоял, чтобы в качестве позывного он взял старое прозвище, заявив, что это поднимет дух подразделения.
– Вольфсягер слушает, - отозвался он, - Проблемы?
- Мы в десяти километрах от Девять-Альфа, - объявил Уорберг.
Девять Альфа представлял собой тайник с оружием и точку для сбора местного ополчения.
Шураски тихо вздохнул. Клаус настоял также и на личной частоте. – Клаус, тебе вовсе не обязательно было об этом мне сообщать. Я не твой командир, помнишь?
- Извини, Гар.
- И перестань извиняться.
- Извини, нелегко перебороть привычку.
- А командовать вообще нелегко.
- Это ты должен командовать.
Шураски медленно выдохнул воздух. – Клаус, я четыре месяца провел в психушке. Я не тот, кем ты меня помнишь.
- А может, это не так?
- Клаус, прекрати. Это твоя команда.
- Знаю, - вздохнул Уорберг. – Наверное, мне стоит чаше об этом напоминать. Ладно, Гейст закончил.
- Видишь? – сказала Шана. Она стояла сейчас рядом с ним, смотря на экраны. – Даже Клаус думает, что командиром должен быть ты.
- Шана! – прошипел Шураски, - Ты не могла бы…
- Нет. Не могла. Послушай, Клаус тебя уважает, и до жути боится не суметь стать тобой.
- Он здесь главный. – Тихо, но твердо ответил Шураски.
- Но он запросто переуступит командование тебе, стоит только попросить.
- Я этого делать не стану.
Шана вздохнула, - По моему… ой-ой.
- Что? – сорвался Шураски
- Истребители на один час. Двенадцать тысяч метров.
Шураски, прищурившись, взглянул вверх, изучая небо и облака, и лишь затем заметил две быстрых темных тени, движущиеся в пронзительной синеве. – Вольфсягер всем призракам! – рявкнул он, - Воздушная тревога, направление восемь-пять, дистанция десять кликов! Предположительная высота – двенадцать тысяч!
- Танцор на связи, - отозвался женский голос, - Теперь вижу. Беру цель. ОСЧ – чужой! Повторяю – ОСЧ – чужой!
- Стойте на месте! – рявкнул Уорберг. – Может, они нас не заметили!
- Они увидят наши следы! – рявкнул Шураски. – Надо уходить с дороги!
Истребители уже миновали их, но теперь они явно замедлялись и уходили вправо.
- Они заходят на штурмовой разворот, – сказала Танцор, - Каталог опознал их как "Томахоки"!
- Все в лес! – прорычал Уорберг.
Мехи торопливо принялись убираться с просеки, круша деревья и увязая в кустах. Два "Томахока" возникли снова, летя низко и быстро вдоль просеки, плавя лазерами снег, выжигая шрамы на замерзшем грунте и взрывая замерзшие стволы деревьев окрест них. "Орион" и "Хатчетман", которым не повезло оказаться под ударом, потеряли немного брони.
Шураски заставил мех встать, вскинул протонник увеличенной дальнобойности, и выстрелил, как только истребители промелькнули над головами. Разряд разминулся с ведущим "Томахоком" в каких-то метрах. Истребитель скользнул вправо, затем влево…
… прямо в огневой барраж, поставленный с земли, яростно встряхнувший того. Несколько долгих секунд он пытался оправиться, выправить курс, но очередной залп не дал ему этого сделать. С громким воем, "Томахок" завалился набок, и врубился в лес в нескольких километрах от них. Взмывший огненный шар осветил все окрест на пару мгновений.
Игнорируя спецэффекты, Шураски направил протонник на второй "Томахок". Блейкисткий истребитель качался под ударами ракет и лазеров, рвавших броню на его крыльях. – Куда же ты отвернешь? – пробормотал он.
- Он пойдет вправо! – заявила Шана, - Прямо… сейчас!
Инстинктивно, Шураски поддернул руку тринадцатого, и выстрелил как раз в тот момент, как "Томахок", дернулся вправо. Выстрел угодил блейкисту в нос, заставив дернуться, прежде чем оправиться и устремиться вверх, ввысь и прочь как можно дальше.
- Видел?! – гордо объявила Шана, - Что я тебе говорила!
Кто-то из мехвоинов завопил "Да!" в наушниках. На ротной частоте царило веселье.
- Достаточно! – рявкнул Уорберг, и затем, уже спокойнее, произнес, - Отличная работа, но противник теперь знает, что мы здесь. Мертвого балахонника будет видно за несколько километров. Надо срочно убираться отсюда, пока они не пришлют кого-нибудь посерьезней.
Шураски уставился на руки, собираясь увидеть, как те дрожат.
Дрожи не было.
Девять Альфа была расположена в глубинах заброшенной шахты, надежно укрытой с воздуха вечнозелеными деревьями. К тому времени, как они достигли места, Призраки успели подобрать две роты ополчения и взвод ховертанков "Дриллсон". К тому же оказалось, что импровизированная штаб-квартира ополчения уже была там.
Солнце уже начало заходить, когда техи, с помощью ополченцев, закончили загружать отсеки боезапаса мехов и танков. Остальные ополченцы, и мехвоины, сидели кружками вокруг бочек с импровизированными очагами внутри, попивая кофе, и болтая о чем попало.
Находясь дюжиной метров поодаль, прислонившийся к холодной ноге "Зевса" Шураски наблюдал за ними, со стаканчиком безнадежно остывшего кофе в руках.
- Как ты себя чувствуешь, Гар? – спросила Шана. Она сидела на ступне Тринадцатого, болтая ногами.
- Да вроде ничего…- ответил он, перекладывая стаканчик в правую руку. Вытянув левую ладонь перед собой, он вдумчиво на нее глянул. Дрожь вернулась, хотя и не настолько сильная, как прежде.
- Ну и здорово, – она повернулась в сторону лагеря. – А вот и генерал. Уверена, он тоже захочет поинтересоваться, как ты.
- Еще бы… - буркнул Шураски, и кивнул "медведю" в военной шинели, подошедшему уже довольно близко. Лицо мужчины напоминало бульдожье, голову увенчивал короткий, армейский ежик седых волос.
- Генерал, сэр…
- Гар… - отозвался тот. – О чем задумался?
Шураски подал плечами, - Да так, ни о чем.
Лейтнант-генерал фон Риттер кивнул. – Отличная работа сегодня. Одним балахонником меньше.
- Нам повезло, и он сам налетел на залп. Палили как бешеные, – ответил Шураски. – Клаус отлично справился.
Риттер окинул его оценивающим взглядом. – И тебя не беспокоит, что Клаус командует ротой?
- Нет, сэр. Командовать должен хладнокровный человек. У Клауса достаточно боевого опыта, и он всегда был на редкость благоразумен.
- Но он никогда в жизни не командовал целой ротой.
- Самое время научиться, сэр.
Риттер вздохнул, - Мне так хотелось тебе помочь, когда ты… - и он замолк, не зная, как продолжить.
- Вряд ли вы могли что-либо поделать, сэр. Война у меня в голове… - он опять коснулся виска.
- Но как ты вообще узнал о звонке? Я же сказал Вилве ничего тебе не говорить!
- Со слухом у меня все в порядке, сэр, – улыбнулся Шураски. – Я подслушал ваш разговор.
- Она нас линчует.
- Она поймет.
- Черт побери, Гар! – сорвался Риттер. – Ты должен был быть дома!
Молодой человек покачал головой. – В бою со мной все будет в порядке, сэр. Это с миром я не могу ужиться. – Бросив быстрый взгляд на Шану, он вновь повернулся к Риттеру, - Я вас не подведу, сэр.
Риттер смежил веки. – Если бы положение было не настолько отчаянным, я бы приказал тебе отправляться домой.
- Если бы положение было бы не настолько отчаянным, я все равно был бы здесь.
- А архонт? – генерал знал, куда бить. – Ты готов за него сражаться?
Шураски уставился в стаканчик.
– Нет, – наконец произнес он. – Не теперь. Я здесь, чтобы защищать жителей Таркада. Если архонт будет делать тоже самое, то мы с ним будем сражаться на одной стороне.
- Ты в этом сомневаешься? - поинтересовался Риттер. – Гар, я с ним встречался. Он верит в Альянс, и лиранцев ничуть не меньше тебя.
Шурански выставил вперед ладонь, - Но я не готов принять его, сэр. Может быть, со временем, если он это заслужит. Но сейчас? Нет, сэр. – он покачал головой. – Сейчас моя верность принадлежит людям. Вот Таркаду я верю.
Рация, висевшая на поясе генерала, внезапно затрещала. – Генерал Риттер, - донесся голос Уорберга. – Пришло сообщение командования.
- Сейчас буду. – отозвался в рацию Риттер, еще раз посмотрел на затя, и опустил плечи.
- Черт! Ты должен быть с Вилвой. А я должен быть дома, писать мемуары, которые никто не станет читать, и регулярно посещать собрания, на которых другие, такие же как я, тоскуют по старым добрых денькам. Ладно, - буркнул он, разворачиваясь, - Пойду, посмотрю, что там хочет от нас командование.
Шураски смотрел ему вслед, выхватывая из сумрака раскачивающуюся медвежеподобную фигуру.
- А он прав, знаешь ли, - заметила Шана. – Мы сражаемся с врагом старыми вояками и еще более древними мехами.
- Другого выбора нет, - тихо буркнул Шураски.
- Нет. – вздохнула Шана. – Нету. Как и тогда, когда у нас тоже не было иного выбора.
Воспоминания стали возвращаться сами. Как обе, присутствовавших на планете ПБК королевской гвардии сражались за Катерину Штайнер-Дэвион и ее регента, маршала Нонди Штайнер, против Альянса и Питера Штайнер-Дэвиона.
Все началось в долине Метоу, где вторая сошлась с ханом Феланом Келлом и его Волками в изгнании. Все шло неплохо, вначале. Волки отступали под натиском более крупного подразделения. У самого Шураски было уже три подтвержденных победы, пока они гнали кланеров по долине.
Когда же волки отступили в лес Штальвурцель, Вторая двинулась за ними следом, уверенная, что кланеры бегут.
Волки доказали им делом, что Вторая серьезно ошиблась.
В ходе продлившегося неделю кошмара, Волки изувечили Вторую непрестанными атаками в стиле ударь и беги и в грамотных засадах. Не давая ни времени и ни места на отдых, сделав фронт и тыл бессмысленными понятиями. Сон приходилось урывать, пять минут тут, десять там, а еда превратилась в бруски концентрата и чашки воды. Каким-то чудом он смог сохранить большую часть роты, и в нужный момент контратаковать, заставая врасплох тех волков, что этого не ожидали. В лесу, в перестрелках в упор, он записал на свой счет еще четырех волков. Репортер, прибившийся к батальону, назвал его охотником на волков – Вольфсягером.
К концу пятого дня боя, Шураски поднялся до командира того, что осталось от его батальона, с приказом прикрывать отступление Второй в Таркад-сити. Следующие два дня он провел, отбивая многочисленные атаки Волков. Измочаленная его команда последней из всех расцепилась с врагом и отступила в Таркад-сити.
Но как бы не был жуток бой в лесу Штальвурцель, улицы Таркада оказались хуже. Повышенный в звании до комманданта, он получил смешанный батальон, и приказ защищать столицу. Когда силы Альянса наконец атаковали, за этим последовали смертоносные игры в прятки на улицах огромного города. После восьми дней боев, его подразделение последним сдалось войскам Петера, обозначая, тем самым, конец Гражданской войны Федеративного Содружества.
Но для его разума война только начиналась.
Большинство его друзей и знакомых были мертвы. Батальон существовал только на бумаге. Генерал Нонди Штайнер была мертва, архонт Катерина – отправлена в изгнание. И все эти смерти и разрушения были зазря.
Официальное уведомление о смерти лейтнанта Шаны Шураски на Далкейте стало для него, уже и без того погребенного в бездне отчаяния, стало последней каплей. Охрана нашла его свернувшимся клубком посреди личных апартаментов, и громко вопящего, и оттащили его психиатрическую лечебницу, где ему и поставили диагноз – нервный срыв.
На то, чтобы вернуть ему рассудок, докторам потребовалось четыре месяца. После чего они отослали его домой, к Вилве, в качестве следующей стадии лечения. Мир и покой рядом с любимой.
Мир, уничтоженный Словом Блейка.
Положив руку на ступню Зевса, он прошептал – Нет. Никакого иного выбора.
- Гар!
Развернувшись, Шураски увидел Уорберга – Что?
- Нам дали приказ!
- Давно пора, - проворчала Шана.
* * *
Когда они, с Уорбергом прибыли на место, с полдюжины офицеров и сержантов уже стояло вокруг складного столика. Большинство из них могло похвастаться седыми головами и морщинистыми лицами, но у всех них была так самая мрачная решимость.
Риттер стоял во главе стола, с картой, развернутой перед ним. Кивнув вошедшим Уорбергу и Шураски, он затем оглядел собравшихся. - Положение катастрофическое, – начал он. – Одиннадцатая арктуранская гвардия уничтожена орбитальной бомбардировкой. Двадцать четвертые лиранские гвардейцы серьезно пострадали, но пока еще сдерживают блейкистов, давая королевской гвардии время сосредоточиться и выдвинуться из столицы.
- А что с архонтом? – спросил Уорберг.
- Он жив. – объявил Риттер, и собравшиеся принялись облегченно переговариваться. Риттер глянул на Шураски, но лицо комманданта оставалось бесстрастным. – И это все, что мне известно.
- Каковы наши приказы? – спросил один из офицеров пехоты.
- Во первых, отныне мы кампфгруппа Риттера. – генерал нахмурился, изучая карту, - Мы выдвинемся на юго-восток, - сказал он, двигая пальцем по карте, - и соединимся с королевскими у трассы семь.
Подняв голову, генерал окинул взглядом собравшихся, - Господа и дамы, я не стану воздерживаться от того, чтобы прикончить подвернувшихся балахонников, если нам повезет на них наткнуться, но я никому не позволю увязать в бессмысленных боях, если только это не будет абсолютно необходимо. Всем это понятно?
Под аккомпанемент согласных реплик, генерал повернулся к Уорбергу. – Клаус, я разделю твои мехи на две роты. Твоя будет рота Альфа, Шураски получит Бету.
Шураски мрачно посмотрел на Риттера, но генерал его проигнорировал.
- Фостер примет командование Гаммой, а Поллард – Дельту. "Дриллсоны" останутся под Крюгером, но я собираюсь подобрать по дороге еще несколько отрядов и машин, так что эти назначения не окончательны. Вопросы?
Молчание было ему ответом. – Выходим через два часа. Уорберг и Шураски, останьтесь, остальные свободны.
Подождав, пока они останутся втроем, Риттер продолжил, повернувшись к Шураски – Я знаю, что ты хочешь мне сказать, - произнес он, вскинув ладонь, - Но если ты достаточно здрав рассудком, чтобы управлять мехом, то сумеешь и командовать. – Покосившись на Уорберга, он продолжил. – Вы двое командуете душой и сердцем этой кампфгруппы. Именно вам придется принимать кучу жизненно важных решений, и мне нужно, чтобы вы могли работать вместе.
- Никаких проблем, сэр. – уверил Шураски, - Между мной и Клаусом нет вражды.
Риттер пронзил его взглядом. – Уверен?
- Да, сэр.
Генерал посмотрел на Уорберга. – Клаус?
- Никаких проблем, - повторил Уорберг, кивнув.
Риттер медленно выдохнул. – Я знал, что вы вроде друзья, но хотел услышать это от вас лично. Бог знает, нам и так будет нелегко.
Шураски кивнул – Иного выбора нет?
- Нет, если мы собираемся выкинуть Слово с Таркада. - Генерал бросил взгляд на часы, - По своим командам, джентльмены.
Горы МакКуистон,
Континент Бремен
Таркад, Лиранский Альянс
8 декабря 3067 года
За последние двенадцать часов кампфгруппа Риттера выросла до усиленного смешанного батальона. Могущая ныне похвалиться двадцатью бронемашинами и тремя с половиной ротами пехоты, они попутно подобрали и еще четыре меха, пилотируемые отставниками, ответившими на отчаянный зов. Теперь, Призраки и свежепоименованные Охотники, имели по десять мехов.
Снег начался вновь, и просека, по которой они двигались, покрылась двадцатью сантиметрами ледяной крошки. Поскольку ни одно из импровизированных подразделений никогда не работало сообща, для марша Риттер избрал простейший из строев. Дюжина ополченцев на снегоходах образовала передовой дозор и фланговые пикеты. Ховертанки и мехи защищали бока и тыл, а пехота двигалась по центру, погруженная на разномастные гусеничники и ховеры. Лэнс ховеров двигался позади, своими вентиляторами заметая следы колонны.
- Ух ты! – сказала Шана, усевшаяся рядом с Шураски, - Большинство их старше, чем генерал сам!
- И вовсе не все, - пробормотал Шураски.
- Ну, тут ты прав. Некоторые, кажется, еще не начали бриться!
- А я думал, что уже завязал с долгими маршами в мехе, - пробормотал О'Тул на общей частоте Охотников.
- Найди в этом и светлую сторону, Ирландец. – отозвался Шураски, глянув на движущийся шестью метрами за ним "Осэм". Представь, как бы ты двигался по такой погоде на своих двоих.
- Кошмар, - с готовностью отозвался О'Тул, - Какого черта мы не можем сражаться там где тепло и солнечно, с золотыми пляжами и так, что бы тех, на ком что-то большее чем бикини или шорты считали чересчур одетыми?
Шураски хихикнул, - Кто захочет отвечать за угробленный рай на земле?
Сержант вздохнул, - С нашим везением этот пляж будет полон балахонников, требующих чтобы мы поклонялись их чертовым тостерам!
- О'Тул за тобой следит, - сказала Шана.
Глянув в ее сторону, Шураски губами произнес – Знаю.
- Сэр, - нерешительно начал гауптман Роберт МакГлоуэн, командир Беты-два.
- А вот и слишком юный, чтобы бриться, - пробурчала Шана.
- Да? – отозвался Шураски, бросив с в сторону Шаны неодобрительный взгляд, после чего перевел его на "Гриффин" гауптмана.
МакГлоуэн подождал несколько секунд, прежде чем спросить. – Как это было, сражаться с Волками?
- Трудно, – ответил Шураски. – Их мехвоины лучше, чем большинство из Сферы, их оборудование на поколение впереди, и их боевая тактика – давить без устали.
- Но вы же били их, ведь так?
- Когда как. Но один человек, Роберт, не может выиграть или проиграть битву. Надо просто делать все, что в твоих силах и верить, что этого хватит.
Глухой взрыв в отдалении заставил Шураски уставиться вдаль. Столб дыма поднимался вверх на горизонте. Частота связи превратилась в бедлам, с кучей голосов, говорящих одновременно.
- Прекратить болтовню!! – взревел Риттер. Все заткнулись. – Полное радиомолчание, пока я не прикажу обратного!
- Проблемы, – тихо произнесла Шана.
Двадцатью секундами позже наушники ожили вновь. – Седая гончая всем частям, - произнес Риттер, - Мы вступили в контакт с Королевскими гвардейцами. Они рядом с Брекенриджем, в шести километрах юго-западнее, и под мощной атакой балахонников. Балахонники имеют артподдержку, и королевские считают, что она рядом, к востоку.
Вспышка, и еще один взрыв там же, где Шураски видел столб дыма. И снова дымы.
- Альфа и Бета идут на юго-запад, через лес, на помощь королевским гвардейцам. – продолжил Риттер. – С Гаммой и Дельтой в поддержке. Эпсилон, гоните ховеры по просеке, найдите эту артиллерию, и уберите ее со счетов. Приглядывайте за подкреплениями балахонников. Седая гончая, разговор закончил.
- Охотники, - приказал Шураски на ротной частоте, изучая показания приборной доски Тринадцатого, - Выходим.
Оказавшись в лесу, мехи развернулись рваной двойной цепью, с Охотниками слева от Призраков, и ринулись вперед так быстро, как только позволял глубокий снег, сшибая на ходу сосны. Грохот взрывов и выстрелы становились слышны все четче и четче, по мере приближения.
Ожила одна из частот Королевской гвардии – Паладин, это Седая гончая, - произнес голос Риттера, - Ваше положение?
- Седая гончая, это Паладин, - произнес голос с легким германским акцентом. Голос был напряженным. – Положение критическое. Балахонники ломят строй, а их артиллерия расстреливает Брекенридж.
- Вас понял, Паладин. Приближаемся к вам так быстро, как только можем.
Небольшая задержка, и Риттер вернулся на основную частоту кампфгруппы, - Ребята, вы его слышали. Ускорить темп!
- Балахонники просто обязаны иметь кого-нибудь в лесу, - заявила Шана.
Шураски кивнул. – Охотники! – рявкнул он, - Довернуть на курс два-десять, максимальная скорость!
Затем подправил направление Тринадцатого, и "Зевс" гладко перешел на новый курс.
- Но зачем, сэр? – спросил МакГлоуэн.
- Просто исполняй! – сорвался Шураски.
Один за другим, охотники повернули следом.
- Гейст – Вольфсягеру! – завопил Уорберг, - Ты что творишь?
- Объясню позже! - прокричал Шураски, - Верь мне!
Частота погрузилась в молчание.
- Ладно, - наконец отозвался Уорберг. – В лесу Штальвурцель ты слишком часто оказывался прав, чтобы тебе не верить.
- Спасибо, Клаус!
- Постарайся не дать себя убить, хорошо?
- И ты тоже. Вольфсягер разговор закончил! – Он вновь переключился на частоту роты. – Охотники, это Вольфсягер. Мы должны быть уже близко к их фланговому охранению. Кабер!
- Да, сэр? – спросил МакГлоуэн.
- Твой лэнс быстрее, и у вас всех прыжковые двигателя. Пользуйтесь своей мобильностью! Не ввязывайтесь в перестрелки, и не приближайтесь ни к кому близко! Я хочу от вас концентрированный огонь всего лэнса по общей цели. Молотите, пока та не упадет, и переходите к следующей. Делайте с ней то же самое. Все понятно?
- Да, сэр!
- Кролик, Злыдень, я хочу чтобы вы оба держались позади лэнса, прикрывая нам спины, и защищали от любого, кто лезет в упор, поняли?
- Понял, босс. – отозвался сержант Джейсон "Кролик" Раббиковски. "Злыдень" Нэш Кинг лишь злодейски хихикнул. "Виктор" Раббиковского и "Коммандо" Кинга поотстали, позволив остальным мехам пройти вперед.
- Ирландец, Танцовщица, - продолжал Шураски, - Мы станем острием копья, со мной во главе. Концентрируем огонь на одной из целей и продолжаем, пока та не упадет, потом повторяем со следующей. Ирланцец, как думаешь, сможешь работать с Танцовщицей?
- С этими-то детками? – отозвался О'Тул, имея в виду три протонных пушки "Осэма" – Да без проблем.
- Не промахивайся, или будешь у меня затыкать дырки в броне всю ночь, или что похуже.
- Понимаю, сэр, но вы лучше ей это скажите. Не думаю, что эта перечница на ножках попадет своими ракетами даже и в стенку ангара. Изнутри.
- Эй, старикан! Я все слышу! – заявила штаб сержант Джоди Уоллисер. Ее "Катапульта" двигалась от Шураски слева.
- Цыц, нахалка. – невозмутимо отозвался О' Тул. – Или я отшлепаю тебя по попке собственной тростью.
Уголок губ Шураски непроизвольно пополз вверх. – Займитесь делом, - произнес он вслух, - А поворковать, любовнички, сможете и позже.
- Любовнички?!! – возопила Уоллистер. – Да он достаточно стар, чтобы мне в деды годиться!
- Я тебе еще покажу, насколько я стар, малышка. – объявил О'Тул, - А потом покажу, как мы, старики, это делаем.
Прошла пара минут, затем еще одна. Шум боя стал непрерывным, все новые инструменты присоединялись к этой симфонии разрушения и смерти. Тонкая пелена дымы затянула леса, подобно туману, но вспышки взрывов и яркие полосы лазеров с легкостью прорывались сквозь нее.
И в этой пелене Шураски увидел движение. – Внимание! – рявкнул он.
Из дыма появился белый мех, и несколько секунд Шураски пытался опознать его. Затем глянул на вспомогательную панель, но на экране моргало "Не опознан"
- Это "Инициат"! – громко сказала Шана. – Машина блэки!
- Танцовщица, Ирландец! – рявкнул Шураски, - "Инициат" на трех сотнях метров!
Разом все трое выстрелили. Мех Слова зашатался, оказавшись под совокупным залпом трех более тяжелых лиранских машин. Правый его торс взорвался с силой, достаточной, чтобы отправить правую его руку отлететь, вращаясь в сугроб. Дым и пламя укрыли мех на пару секунд, прежде чем он вывалился спиной назад, волоча за собой дымный хвост. Шураски было скривился, представив, что ощущал сейчас его пилот, но это не остановило его от того, чтобы рявкнуть – Еще раз!
В этот раз "Инициат" лег навсегда. Тринадцатый содрогнулся, когда несколько ракет, выскочив из-за дыма, ужалили его. Появился блейкисткий "Врайт", но тут же укрылся назад, в дыму.
- Гар! – завопила Шана, - Балахонник от тебя слева!
Шураски торопливо крутанулся, и пальнул протонником увеличенной дальнобойности. Разряд врылся в торс несущегося к нему "Кинтаро", заставляя того дернуться. И пока тот оправлялся от неожиданности, три новых протонных разряда с "Осэма" О'Тула, вгрызлись в средний мех, воспламеняя его боезапас. Внутренний взрыв заставил "Кинтаро" закрутиться волчком, прежде чем упасть.
- Они отступают! – завопил МакГлоуэн.
- Продолжать атаку! – рявкнул Шураски, - Не дайте им перегруппироваться!
Блейкисткий строй, состоявший из "Гильотины", "Тоямы", "Требучета" и некоторого количества бронепехоты, принялся отступать. Большинство выстрелов с обеих сторон дробило деревья или рвало дыры в снегу и грязи. Тринадцатого клюнуло несколько ракет, но "Зевсу" они были все равно, что капли дождя.
Шураски внезапно обнаружил себя на открытой местности и на краю поля боя. Местность представляла собой череду пологих холмов, с некоторым количеством выступающих из под земли скал. Трасса шесть представляла собой шестиполосное шоссе, идущее с востока на запад, с разделительной полосой посреди и по краям.
В шести сотнях метров правее, рота Альфа уже выскочила из лесов, и врубилась во фланг блейкистам. Рота Бета зашла врагам за спину. Шураски приметил примерно две дюжины блейкистких мехов, и примерно столько же танков, растянувшихся вдоль шоссе, большинство от него справа. Еще дальше вправо, полдюжины мехов Королевской гвардии и примерно равное число бронемашин, стояли и бились до конца. Дюжина грузовиков, одинокий штабной фургон, пара мобильных госпиталей, с эскортом из двух штурмовых машин "Форчун", мчались к деревне за спинами гвардейцев. В самой деревне бушевало уже несколько пожаров – причину которых тут же продемонстрировал артиллерийский снаряд, что, рухнув с неба, разрушил дом.
- Гар, - сказала Шана. – Блэки на двенадцать часов.
- Охотники! – рявкнул Шураски, разворачиваясь к избранной цели – "Гильотина"!
"Гильотина" выстрелила первой – ее лазера промазали мимо на несколько метров. Ответный огонь Шураски принялся крушить блейкисткий мех, ракеты и протонный разряд дробили броню торса, а большой лазер расплавил кусок брони у левого колена. Враг шагнул назад, затем еще, и тут залпы О'Тула и Уоллизер врезались в него тоже. Двумя секундами позднее, весь лэнс МауГлоуэна добавил свой вклад, и "Гильотина" рухнула, окутанная пламенем и взрывами.
Шураски сменил цель, направив оружие на "Тояму", и двинул "Зевса" вперед. В этот раз его прицел был не точен, и один лишь разряд ППЧ врезался в "Тояму" сокрушаю броню на левом бедре.
- Гар! – закричала Шана, - Блэки справа! Бежит на нас!
Шураски торопливо принялся поворачиваться к несущемуся на таран "Буканиру", выстрелившему в него всеми своими лазерами и взмахнувшему топором. Лучи выжгли целые секции брони Тринадцатого, а ракеты начали дробить упрочненный сплав. Стиснув зубы, Шураски перетерпел атаку, и махнул правой рукой Тринадцатого. Защищающий ракетную пусковую бронированный цилиндр, ударил в бок опускающийся топор, отбивая многотонный кусок стали в сторону. Выстрелившие в упор лазера Тринадцатого расплавили немного брони на торсе более легкого меха, а умелый пинок снес еще больше брони с левой ноги "Буканира"
Блейкист отступил назад как раз достаточно, чтобы Шураски смог повернуться и пальнуть ППЧ в "Тояму". Разряд ужалил мех Слова в торс высоко справа как раз во время ракетного залпа. Шипящая голубая молния нырнула в ракетный залп, заставив несколько боеголовок сдетонировать, прежде чем вгрызться в "Тояму"
- Не стреляй по "Буканиру", Вольфсягер! – прорычал О'Тул, - Он слишком близко!
- Целься по "Тренчбукету"! – рявкнул Шураски, - Кабер! Сосредоточься на танках!
Он развернулся как раз вовремя, чтобы снова перехватить топор "Буканира" правой рукой. Броню на руке стесало, но топор она остановила. Активировав оба вперед стреляющих лазера, он выжег еще немного брони меха Слова.
И тут внезапно, большая часть левого торса "Буканира", и левая его рука просто исчезли, разорванные взрывами, чуть не лишившими Шураски слуха. Колун, лишившийся рукояти, крутясь, полетел вниз, "Буканир" зашатался, жар, исходящий из разбитого торса. Был явственно виден на морозе. Вереница ракет нырнула внутрь зияющей бреши, выгрызаю броню и внутренности. Крутанувшись, мех завалился в снег.
Оглянувшись, Шураски увидел "Виктор" в двадцати метрах справа и позади, с дымком, поднимающимся от ствола массивной пушки. "Коммандо" держался от "Виктора" справа. - Спасибо, Кролик, Злыдень.
Злодейский смешок был ему ответом.
- Он меня пугает, - сказала Шана.
Внезапное появление четырех свежих лэнсов, ударивших в тыл и с фланга, застало блейкистов врасплох. Перекрестный огонь также стал для них неприятным сюрпризом.
Блейкисткие "Грим Рипер" и "Флэшмэн" уже легли, а "Галлеон" горел жарким пламенем рядом с "Мирмидоном", с заклиненной башней. "Хатчетмэн" из роты Альфа умер под залпом блейкисткого "Эскалибура", который, в свою очередь, сам растворился в огненном шаре, под выстрелами с трех разных сторон.
Блейкисткий нажим увял, и королевские гвардейцы тут же контратаковали. Возглавляемые побитым и покрытым шрамами "Фафниром", они ринулись вперед, сосредоточив огонь на паре поврежденных мехов Слова – "Чемпионе" и "Крабе". Правая нога "Чемпиона" разлетелась на куски, стоило "Фафниру" запустить двухсот пятидесяти килограммовую болванку в него с двух сотен метров. "Краб", уже безрукий, и с обеими боковыми торсами, извергающими дым и жар, сделал несколько заплетающихся шагов, прежде чем "Аксмэн" гвардейцев прикончил его фирменным своим оружием.
"Тояма" и "Требучет", со снесенной во многих местах броней, продолжали пятиться, с парой танков "По" и "Врайтом", движущимися им на подмогу. Шураски опять выцелил "Тояму" и выстрелил в тот же момент как она и "Требучет" выстрелили по нему. Тринадцатый содрогнулся под чередой ракет, выгрызших броню по нему всему, пока лазера плавили другие участки той же брони. Стиснув зубы, Шураски перетерпел и это.
- Кажется, ты их раздражаешь, - заметила Шана.
Когда все закончилось, он увидел, что "Тояма" уже рухнула, лишившись обеих ног. И О'Тул и Уоллизер двигались вперед – угловатый "Осэм" и птицеподобная "Катапульта" источали жар от только что выстреливших систем оружия. Бросив взгляд вправо, он увидел за плечом "Виктор" Раббиковски, высматривавший новые угрозы. "Коммандо" Кинга делал то же самое слева.
Взгляд его метнулся вперед. "Требучет" и оба "По" продолжали пятиться. Блейкисткий строй сокращался, перестраивался, они оправлялись от шока. Несмотря на потери, они оставались силой, с которой стоило считаться.
Взрыв справа, и затем вопль – Гейст упал!
Взгляд его метнулся к рухнувшему "Атласу" наполовину ушедшему в воронку, оставшуюся после взрыва снаряда артиллерии. Какое-то время он недвижимо смотрел на него.
- Гар! – прокричала Шана, - Очнись! Ты обязан принять командование!
Осознавая, что именно она ему только сказала, он обнаружил, что уже движется. – Всем мехам кампфгруппы, это Вольфсягер! Беру командование на себя! Призраки, продолжать атаку! Охотники, обходите балахонников справа, и зажимайте их в клещи! Кабер – расстреляй эти машины! Любой блейкист с ТАГом – главная мишень!
Оказавшись под обстрелом с трех сторон, блейкисткий строй начал ломаться. Ракетные залпы накрыли несколько их машин, и "Зефир" клюнул носом, едва при этом не перевернувшись. Второму "Зефиру" так не повезло. "Требучет" под яростным огнем взорвался, а "Врайт" потерял ногу от удачного попадания гауссовки. Пехота сражалась друг с другом в собственной версии войны, почти незаметной на фоне сражающихся гигантов.
Но блейкисты продолжали стрелять, и увы, попадать. Рухнул "Аксмэн" королевской гвардии, с отрубленной по бедру ногой, взорвался "Орион" роты Альфа – детонация боекомплекта.
Но преимущество кампфгруппы в свежей броне и боекомплекте перевешивало технологическое преимущество блейкистов. Ракетные пусковые и пушки Слова замолкали одна за другой, или по окончании боезапаса, или для придерживания остатков его для более удачного момента. Балахонники начали оттягиваться к лесу на дальней стороне огневого мешка.
- Кабер! – завопил Шураски, молотя по уже и без того измочаленному "Вайверну" – Метнись вместе со своим лэнсом в лес и захлопни мешок!
- Понял, Вольфсягер!
"Сентинель" Слова сломался и побежал в леса, следом за ним "Чемпион". Оказавшись среди деревьев, они развернулись и вновь открыли огонь, используя только энергетическое оружие. Следующие два меха Слова развернулись и кинулись в лес.
- За ними, - завопил Шураски, устремляясь вперед. – Мы и там их раздавим!
- Запрещаю, Вольфсягер! – рявкнул Паладин. – Пусть уходят!
- Черта с два! – огрызнулся Шураски, - Мы сделаем их на бегу! Нельзя давать им шанс оправиться и контратаковать!
Несколько блейкистких танков развернулись и кинулись в леса. Заскочили за деревья и исчезли.
- Я тебе приказываю, – сказал Паладин.
- А я не подчиняюсь!
- Не подчиняетесь прямому приказу собственного архонта?
- Ой-ой. – сказала Шана.
Шураски моргнул – Кого?
- Сэр! – закричал кто-то. – Вы же не знаете, кто такой Вольфсягер!
- Мне кажется, что знаю, – сказал Паладин, архонт Питер Штайнер-Дэвион - Верно, коммандант Ансгар Шураски?
У Шураски нехорошо екнуло внутри, и Зевс, замедлившись, встал. – Мы не можем позволить им оправиться и контратаковать… - слабо повторил он, чуть ли не шепотом.
- Мы здорово их помяли, и у них кончается боезапас, - указал архонт. – Мне кажется, что для одного дня этого достаточно, не так ли?
- Он прав, Гар. – добавила Шана, - У них не хватит духа вернуться.
На глазах у Шураски однорукий "Таг" заковылял в леса, за ним тяжело поврежденный "Блэкнайт". Мешок рвался, мехи Слова старались скорее сбежать, чем сражаться дальше.
- Ничего, кроме бегства их уже не интересует. – сказала Шана.
Шураски безмолвствовал несколько долгих секунд. – Вольфсягер всем мехам, - наконец медленно произнес он, - Прекратить бой и двигаться на соединение с Альфой и Паладином.
Заповедник Марсдена
Бремен,
Таркад, Лиранский Альянс
9 декабря 3067 года
Лагерь был разбит в глубоком лесу, в долгих километрах от любых дорог, и еще дальше от любого гражданского поселения. Толстые старые деревья укрывали лагерь кронами от обнаружения с воздуха. Костры горели в заранее выкопанных ямах, оставляя лагерь в полутьме.
Почти в самом центре лагеря стояла тройка мобильных госпиталей и штабной фургон, укрытые несколькими слоями камуфляжных сетей. Вокруг них рассеялись машины гвардейцев и ополчения. Со своего насеста на ноге Тринадцатого, Шураски подсчитал, что тут собрались как минимум два смешанных батальона. Большая часть воинов сейчас спала, пытаясь воспользоваться, возможно, последним случаем как следует выспаться, без помех.
- Тот еще денек выдался, сэр, - заметил О'Тул. Облокотившись о ступню "Зевса" он тоже смотрел на лагерь. Остальные из их роты уже спали.
- Угу, Ирландец, -отозвался Шураски.
- Никогда не думал, что наткнусь на архонта посреди боя.
- Я тоже.
О'Тул покосился на него. – С вами все в порядке, сэр?
- Ага, Гар, - сказала Шана, сидевшая на ноге Зевса чуть поодаль – Как ты там?
Задрав голову, Шураски уставился на кроны деревьев. – Спроси меня об этом, когда все окончится, и балахонников уже не будет.
- Хорошо, сэр. – ответил сержант-майор, - Если мы оба выживем. – После чего покосился в сторону штабной машины. – Интересно, чем там заняты большие шишки?
- Решают, что делать дальше.
- Кроме как выкинуть балахонников с Таркада? – дернул плечом О'Тул. – Чего еще тут решать?
- Терпеть не могу этих назойливых сектантов, - заявила Шана.
- Гар!
Перегнувшись, Шураски разглядел в полумраке Риттера и Уорберга, выходящих из тьмы. Девая рука Уорберга была в лубках, и он прихрамывал.
Шураски соскользнул вниз, - Сэр, Клаус…
- Как ты себя чувствуешь, Гар? – поинтересовался Риттер.
- Все еще жив, – он посмотрел на Уорберга. – Как твое плечо, Клаус?
- Болит ужасно, - ответил Уорберг, - Док хочет отправить меня на отдых, но у нас нет на это времени.
Наклонив голову, Риттер внимательно на него посмотрел. – А что с другими твоими проблемами?
- Какими проблемами?
Риттер нахмурился. – Ты знаешь, о чем я.
- Ну, об этом не меня надо спрашивать.
Риттер повернулся к О'Тулу. – Что ты скажешь?
- Я же говорила, что О'Тул за тобой следит. – напомнила Шана.
- Сэр, - начал сержант-майор – Я не заметил ничего, могущего указывать на то, что коммандант Шураски продолжает страдать от своего недавнего… состояния. Он грамотно руководил атакой, и после того как коммандант Уорберг лишился возможности командовать, без каких-либо колебаний взял на себя командование Призраками.
- Хорошо. - кивнул Риттер. – Гар, архонт выразил желание с тобой поговорить.
- Слушаюсь, сэр. Прямо сейчас?
- Отчего бы и нет? – произнес новый голос.
И еще один человек вышел из тьмы. Высокий и поджарый, с широким, твердым лицом и соломенными волосами, зачесанными как ему удобно, а не как того требует мода. Комбинезон без каких-либо знаков различия, но при этом осанка и поведение настоящего лидера. – Коммандант Ансгар Шураски – произнес он с легкой улыбкой, протягивая руку – Я архонт Питер Штайнер-Дэвион.
- Ух ты, - сказала Шана, - А он здорово выше Виктора!
Медленно, Шураски тоже протянул руку, и они обменялись крепким рукопожатием. – Кстати, я о тебе слышал, в основном от Волков. – сказал Штайнер-Дэвион с улыбкой, отпуская его руку. – Ты сильно их впечатлил.
- Это не сложно, особенно пытаясь изо всех сил выжить.
- Ваша правда, - ответил Штайнер-Дэвион. – Но я рад, что в этот раз мы на одной стороне.
- Да, сэр.
- Как там ваша рота?
- Все хорошо, сэр, - ответил Шураски, - Потребуется поменять несколько бронеплит, и пополнить немного боезапас.
- Вот и хорошо. А теперь главный вопрос. Готов ли ты сражаться за Таркад?
- Если бы не был, то меня бы тут не было.
Архонт внимательно на него посмотрел. – Все еще злишься, что я не дал тебе преследовать тех балахонников?
- Я это переживу, сэр.
- Если бы у меня был выбор, Гар, я бы позволил тебе гнать их вплоть до их транспортов. – Штайнер-Дэвион покачал головой. – Но у меня не было иного выбора.
- Мы могли бы нанести им больший урон, сэр.
- Знаю. Но прямо сейчас, - взмахом руки он окинул лагерь, - Это самый большой отряд сил сопротивления за пределамит Таркад-сити. И нам нужно время на мобилизацию и организацию обороны. И тут вы, с Уорбергом мне и пригодитесь. Мне нужно, чтобы вы дали мне это время.
- Как?
- Я предлагаю вам собственные кампфгруппы, и полную свободу действий, чтобы вы вредили балахонникам, как только можете. И мне нужен Вольфсягер, Гар.
- Ух ты! – выдохнула Шана.
Шураски нахмурился, - Сэр?
- Людям Таркада потребуются герои, вокруг которых можно сплотиться. Слишком многие видят во мне претендента на трон. Но для тех, кому я не нравлюсь, вы, Гар, -герой. Я е прошу вас биться за меня, я прошу вас биться за людей, биться против захватчиков, которые не имеют права здесь находиться. Вы это сможете?
Гар встал по стойке смирно. – Сэр, я всегда сражался людей Альянса. И я продолжу так делать.
Штайнер-Дэвион кивнул. – Этого я от вас и жду. И надеюсь, что однажды вы ответите мне такой же верностью, как и людям Таркада
Шураски кивнул. – Посмотрим, сэр.
Кивнув, архонт развернулся к Риттеру. – Он весь ваш, Герхард. Я хочу, чтобы блэки выли как можно быстрее.
- Не волнуйтесь, архонт. С Гаром они заорут уже через неделю.
- Вот и хорошо. Джентльмены, желаю вам всяческой удачи, и доброй охоты.
И Штайнер-Дэвион шагнул в темноту, слившись с группой охранников, стоявших на заднем фоне.
Шураски уставился на Риттера. – И каков будет план, сэр?
- Во первых, оба вы, ты и Уорберг, получаете полевой патент гауптман-коммандантов, начиная с этого момента. Это даст вам достаточно власти в большинстве случаев. О'Тул также повышается до старшего сержант-майора. Архонт пообещал, что если вы переживете вторжение, он позаботится, чтобы ваши звания стали постоянными.
- И что нам нужно сделать, чтобы заслужить эти звания?
- Ничего особенного. – отозвался Риттер. – Убивать блейкистов, сколько сможете. Вы с Уорбергом получаете под командование кампфгруппы, создаваемые на базе ваших рот мехов. Кроме того, мы добавим к ним некоторое количество гвардейцев и ополченцев. Что до приказов… - генерал фыркнул. – Заставьте балахонников платить, любыми способами. Можете делать все, что угодно, до тех пор, пока это вредит блейкистам и помогает жителям Таркада. Можете брать себе в команду любого, кто захочет к вам присоединиться, и использовать любую технику и снаряжение, что у них с собой будет.
- Понял, сэр.
- Клаус, ты будешь действовать к северо-востоку от Таркад-сити. Гар, на тебе юго-запад. Будут и другие кампфгруппы, но вы будет первыми.
- А что будет делать архонт? – спросил Уорберг.
- По планете расходятся слухи, что он погиб при ядерном взрыве. Он будет постоянно на ходу, доказывая жителям, что он жив, и просить их помощи.
- Когда нам выдвигаться? – спросил Шураски
- Тебе - утром. Клаусу – через пару дней. Мы все еще определяемся с окончательным составом кампфгрупп. С твоей закончим перед рассветом. – Риттер внимательно посмотрел на них обоих. – А теперь я посоветовал бы вам поспать.
- Я бы вам тоже, сэр. – заметил Шураски.
- Ха! – отозвался Риттер. – После сегодняшней ночи сон станет роскошью, а сухпаек – пиршеством!
- Мы будем готовы. – серьезно произнес Уорберг.
- Верю. - Хлопнув Шураски по плечу, Риттер кивнул Уорбергу. – Увидимся за час до рассвета.
И повернувшись, он исчез в ночи.
Некоторое время они оба молчали, после чего Уорберг сказал, - Мне действительно не помешает выспаться. Спокойной ночи, Гар.
- Спокойной ночи, Клаус.
Уорберг двинулся прочь, оставляя О'Тула и Шураски наедине.
- Поздравляю с повышением, сэр, - вежливо сказал О'Тул.
- Получить повышение было несложно. Сложнее будет их заслужить.
- Да, сэр. – ответил О'Тул. Задрав голову, он посмотрел на Тринадцатого. – Не думал, что он достанется вам.
- Я не выбирал Тринадцатого, - с усталой улыбкой отозвался Шураски, - Тринадцатый выбрал меня.
О'Тул странно на него посмотрел – Действительно, сэр? И вы назвали его Тринадцатым?
- Он был им и до меня. Это тринадцатый "Зевс", из всех построенных.
- Это многое объясняет. – ответил старый сержант.
- Что именно?
- Мои ощущения, когда я с ним рядом, - О'Тул провел рукой по ноге "Зевса" - В детстве бабушка рассказывала мне много историй. Рассказывала легенды о древнем оружии, становившимся живым после многих лет службы.
- Хочешь сказать, что у Тринадцатого есть душа? – изогнул бровь Шураски.
- Я бы не стал заходить так далеко, сэр. Но мне кажется, что за три сотни лет он повидал немало битв.
- Старший тех Тринадцатого, в ангаре у фон Мозера, сказала мне, что у него репутация одержимого духами.
- И вы видели или слышали что-нибудь необычное, это подтверждающее?
Шураски фыркнул. – Ирландец, я последний человек которого надо об этом спрашивать. – Он тоже задрал голову. – Но иногда мне кажется, что Тринадцатый за мной приглядывает.
- Это я за тобой приглядываю, - сердито сказала Шана
- Денек выдался долгим, сэр, - отозвался О'Тул – Думаю, мне тоже стоит прилечь на чуток. Спокойной ночи, сэр.
- Спокойной ночи, Ирландец.
О'Тул было развернулся, но затем повернулся вновь, и подался ближе. – Небольшой совет, сэр. – сказал он тихо. – Убавьте чувствительность вашего микрофона на несколько делений. Кем бы ни была эта Шана, разговор с репликами в одну сторону немного пугает.
- Опа. Попалились. – сказала Шана.
Шураски открыл было рот, но О'Тул вскинул руку – Мне ни к чему подробности, сэр, - сказал он, - Но если разговоры с призраками помогают вам драться так, как вчера, то мне плевать, с кем вы там разговариваете. Иногда, безумец самое то, что ребятам нужно.
И повернувшись, он тоже исчез в ночи.
Шураски смотрел ему вслед до конца, после чего развернулся к Шане. – Ты здесь надолго? - спросил он шепотом.
- До тех пор, пока я тебе нужна, Гар.
Шураски кивнул.
– Чего бы это ни стоило, - пробормотал он. – Чего бы это ни стоило.
КОНЕЦ
ТРИНАДЦАТЫЙ
Крэйг А. Рид, мл.
Горы МакКуистон,
Континент Бремен
Таркад, Лиранский Альянс
6 декабря 3067 года
Машины, съезжающиеся по спешно расчищенной от снега дороге к поместью фон Мозеров были довольно разнообразны. Две спортивные машины – одна кислотно-зеленая, вторая попугаисто-желтая, дешевые седаны, три фургона, и даже одиночный мотоцикл.
Двое мужчин, стоящих перед большим, лишенным всяческих окон зданием, молча за ними наблюдали. Закутанные до самых ушей, спасаясь от колючего утреннего мороза, они довольно сильно отличались друг от друга – низенькая и полноватая фигура рядом с долговязой и поджарой.
- Вы еще можете передумать, милорд. – заметил долговязый.
Низенький замотал головой, хотя разглядеть это под всей этой одеждой, его укутывавшей было непросто.
- Нет, гауптман Уорберг. – отозвался он, выпуская клубы пара из под шарфа, - Не стану. Мне это не нравится, но так нужно, и пускай лучше они погибнут в бою, чем достанутся балахонникам.
Повернувшись, Уорберг сунул руку под капюшон и активировал рацию,
- Открывайте ворота, - произнес он.
В стене здания за их спинами с низким рокотом принялась расти щель, постепенно превращаясь в зияющую расщелину – это две огромные створки ворот принялись медленно расползаться.
- Сэр, лучше бы нам уйти дороги, - заметил Уорберг, легонько дернув низенького за рукав.
Тот вновь кивнул, и они направились внутрь.
Внутри огромного ангара, тянущегося вглубь гораздо дальше, чем казалось снаружи, в два ряда стояли мехи, выстроившись навстречу друг другу. Ангар был размечен на две полных роты, но лишь шестнадцать мехов стояли сейчас здесь, варьируясь от внушающего почтение "Атласа", до пары разномастных "Клинтов".
Большинство мехов уже были выкрашены белыми, черными и серыми полосами, но часть сохранила парадные цвета. Заполнявший огромное помещение стук и лязг без всяких слов говорил о старании двух дюжин техников, торопливо готовящих своих "подопечных" к делу. В морозном воздухе висел густой смрад смазки и непросохшей краски.
- Сколько их будет? – спросил низенький, откидывая капюшон, под которым, как оказалось, прятались редкие седые волосы, округлое лицо, и нос картошкой.
- Примерно с дюжину, - отозвался Уорберг, в свою очередь, откидывая капюшон уставной парки ВСЛА. Мужественное обветренное лицо. Коротко остриженные седые волосы, и серые глаза.
Мозер кивнул. – Есть какие-нибудь новости о Таркад-сити?
- Ничего, - отрицательно мотнул головой гауптман, - Одни слухи и блейкисткая пропаганда.
- Значит, опять война, - вздохнул Мозер.
- Долбаные балахонники, - прорычал Уорберг.
Достигнув ворот, вереница машин замедлила ход и Уорберг вскинул обе руки, давая им знак остановиться. Первая из машин – дешевая даже на вид, остановилась прямо рядом с хауптманном, и из-за опущенного вручную стекла высунулось поджарое, морщинистое лицо седого старика с необычно живым карим взглядом. – Сержант-майор Фелан О'Тул, - представился он, - Из первых Лиранских регуляров, в отставке.
После чего он повернулся к Мозеру – Милорд. – произнес сержант.
- Гауптман Уорберг, - представился офицер. – Из королевской гвардии.
После чего перевел взгляд на выстроившиеся машины, - Кто там?
- Несколько дедов, вроде меня самого, - отозвался О'Тул, - В отставке, но сражаться могут. Трое ребят действительной службы, которым не повезло оказаться в отпуску, и парочка из тех, кому бальная зала привычней кабины меха.
Уорберг кивнул, вспомнив, что в свое время и сам был таким. – Двигайтесь к дальней стене ангара, сержант-майор, и паркуйтесь там. Кстати, считайте себя снова на службе.
Кивнув в ответ, О'Тул дал газу и проехал мимо Уорберга, вместе со своим караваном. Мотоциклист был последним, и проезжая мимо, отчего-то так и смотрел на Уорберга сквозь непрозрачное снаружи забрало.
К тому времени как Уорберг и Мозер достигли дальней стороны, добровольцы уже выбрались из машин и собрались тесным кружком. Все, кроме мотоциклиста, что так и остался верхом. Шлема он не снял также.
- Отлично, - объявил Уорберг. – Времени у нас мало. Все вы знаете, что Слово Блейка вчера бомбардировало Таркад-сити. Что блейкисткие войска высадились в городе, и что гарнизон прямо сейчас бьется за свою жизнь.
Оглядывая собравшихся, он видел гнев в их взглядах. – Барон фон Мозер, - продолжил гауптман, - вызвался предоставить нам свою коллекцию мехов. В основном это старые модели, но они вооружены, и вполне работоспособны. Также, нам удалось изыскать и несколько других, из частных рук как и у местного ополчения.
- Зачем тогда вам мы? – спросил О'Тул.
- У нас более чем достаточно мехов, - признал Уорберг. – Но не достаточно мехвоинов. Именно поэтому вас и собрали.
Оглядев собравшихся оценивающим взглядом, он произнес – Все вы опытные, сертифицированные мехвоины, и большинство из вас было в бою. Начиная с этого момента, считайте себя на действительной службе, в своем теперешнем чине, или же в чине, в котором вы ушли в отставку.
- Сколько бланков нам нужно будет заполнить? – мрачно спросил О'Тул.
Уорберг хохотнул. – Нисколько, сержант-майор. Никаких бланков. У входа в ангар стоит штаб-сержант Уоллизер. Сообщите ей свои ФИО, звание и личный номер ВСЛА, если вы его помните. Другие вопросы будут?
- Архонта еще не убили?
Собравшиеся, развернувшись, уставились на остающегося в шлеме мотоциклиста. Уорберг тоже смерил того подозрительным взглядом. – Знакомый голос.
- Еще бы.
Потянувшись дрожащими руками, мотоциклист снял шлем и поставил его пред собой. Бледно-голубые глаза на ничуть не менее бледном изможденном лице заставили Уорберга замереть. – Привет, Клаус.
- Гар? – выдохнул ошеломленный Уорберг – Гар Шураски?
Шураски кивнул, - Ну так как, архонта еще не убили?
- Насколько я знаю, нет. – Уорберг развернулся к остальным мехвоинам. – Выходите вперед, сообщайте штаб-сержанту Уоллизер свои данные, и можете выбирать себе мех. "Атлас" не трогать, он мой. Лэнсы будут формироваться минут через десять.
И мехвоины устремились к мехам.
Повернувшись, Шураски снял с мотоцикла переметные сумы, и нарочито медленно закинул их на плечо. – Кстати, поздравляю с повышением, Клаус.
- Что ты тут делаешь?! – вопросил Уорберг, краем глаза отмечая, что руки Шураски продолжают трястись.
Улыбка на лице Шураски появилась явно не без усилий. – Ты забыл, на ком я женат.
Уорберг вздохнул. – Вилва фон Риттер.
- Я подслушал их, с генералом, разговор.
- Гар, ты точно в этом уверен? В смысле, ты же не…
- "Слову" плевать, Клаус, успел я выздороветь или нет.
- Но у тебя же руки трясутся.
- И что? Я все равно не собираюсь спокойно сидеть и ждать. Не могу и не буду. Таркаду нужен каждый его боец, и без разницы, кто там числится архонтом, и что с этим бойцом не так.
Уорберг поизучал его хмуро некоторое время, после чего сдался. – Я не стану тебя останавливать. – сознался он, - Как бы мне этого не хотелось.
Гауптман мотнул головой. – Подыщи себе мех.
- Спасибо, - отозвался Шураски, и последовал за остальными.
Уорберг так и остался смотреть ему вслед, хмурый и печальный.
- Шураски, - наморщил лоб Мозер, - Где я мог о нем уже слышать?
Уорбергу потребовалось все его самообладание, чтобы не вздрогнуть, услышав голос Мозера, о присутствии которого, если честно, он забыл.
- Коммандант Ансгар Шураски, - тихо сказал он.
- Это не его журналисты назвали Вольфсягер?
Уорберг кивнул. – В боях за Таркад он был моим ротным. Долина Мефоу, лес Штальвурцель, и Таркад-сити. – гауптманн уставился в пол. – Многие из нас, в том числе и я, должны ему своими жизнями.
- Но, увидев его здесь, вы удивились.
Вскинув голову, Уорберг принялся осматривать ангар, пока не увидел в отдалении Шураски, стоявшего, задрав голову, у ступни "Зевса".
- После победы Петера, - тихо произнес он, - Гар совершенно спятил. Агенты ЛРК подозревали, что это такая хитрость, но доктора их переубедили. Его отчислили со службы по медицинским показаниям, после чего он пробыл четыре месяца в сумасшедшем доме.
Мозер уставился на Шураски. - И вы доверяете ему мех?
- Я доверю ему собственную жизнь.
Мозер перевел взгляд на него. – Каким он был командиром?
- Невероятно хитрым. Он точно знал, что Волки будут делать и как, еще до того, как они сами это соображали. В лесу Штальвурцель, где волки охотились на второй полк гвардии, как на дичь, он единственный из нас сам был охотником. За семь дней лесного ада мы, должно быть, сорвали не меньше дюжины разведок боем, и полноценных штурмов. – гауптманн развернулся к Мозеру. – Он ненавидел, когда его звали Вольфсягер. Говорил, они лепят из него того, кем он не являлся.
- Героя?
Офицер хмуро кивнул, - Но только благодаря ему, я сейчас здесь, а не в могиле.
- Но сейчас, после всего этого, осталось ли в нем то же и тогда?
- Мы это узнаем. – пообещал Уорберг.
* * *
Ансгар Шураски стоял у ног "Зевса", уставившись вверх. Из пяти штурмовых машин в ангаре, только он не был никем заявлен. По прежнему окрашенный в синий с золотом королевской стражи, он стоял отдельно, сам по себе. Самый ближайших из других мехов находился тремя нишами поодаль.
Нахмурившись, Гар поднял руку и посмотрел на нее. Ладонь дрожала, словно лист на ветру. Медленно потянувшись, он коснулся ступни меха. Упроченный излучением сплав был холоден и недвижим. Невзирая на идеальный внешний вид, ему показалось, что машина перед ним очень стара.
- О, приветик, Гар, - произнес знакомый женский голос.
Резко отдернув руку, словно обжегшись, он было…
Но так и не успел сделать ничего, прежде чем голос за спиной произнес, - Гар.
- Клаус, - отозвался Шураски, поворачиваясь к Уорбергу. – Неплохо выглядишь.
- Хотелось бы мне сказать и тебе то же самое. – неловко ответил Уорберг.
- Знаю… - отозвался Шураски. – Я был… сам не свой.
Смежив веки на пару секунд, он снова открыл глаза, и печально улыбнулся, - Не знаю, стану ли я когда-нибудь обратно таким же. – И затем, пытаясь придать голосу немного жизнерадостности, произнес, - Я слышал, тебя повысили, и перевели в свиту архонта.
Уорберг пожал плечами. – Архонту захотелось получить символ нового единства. – Поколебавшись, он бухнул, - Я был запасным вариантом. Вообще-то он хотел тебя.
- Он сделал правильный выбор, – отозвался Шураски, уже без улыбки, - Сомневаюсь, что я ответил бы архонту ожидаемой от меня лояльностью.
- Война закончилась, Гар.
- Не здесь, - отозвался тот, стукнув по виску кончиками пальцев. – Как ты вообще здесь оказался?
- Так получилось, – с облегчением отозвался Уорберг, меняя тему разговора. – Доктора прописали мне несколько дней отдыха, и я отправился кататься на лыжах, – лицо его помрачнело. – Я был как раз на курорте, когда "Слово" разбомбило Таркад-сити.
Шураски кивнул, - Что ж, и снова в бой?
Уорберг кивнул. – Командиром будешь?
Шураски фыркнул, криво улыбнулся, и покачал головой. – Нет, Клаус. Это твоя команда. – Он перевел взгляд на "Зевса". – Я буду просто драться.
Уорберг попытался улыбнуться тоже. – Но все равно, Гар, я рад, что ты с нами.
Уловив краем взгляда высверк платиновых волос над голубовато-синей штайнеровской униформой, Шураски торопливо повернулся, как раз, чтобы увидеть низенькую, светловолосую женщину в мешковатом, испачканном комбинезоне, походящую к ним, вытирая грязной тряпкой руки.
- Сэр, - произнесла она, и вновь, кивнув, повернулась к Шураски, - А, вижу, Тринадцатый выбрал вас.
- Тринадцатый? – переспросил Шураски
- Ага. Он тринадцатый когда-либо построенный "Зевс". – Она протянула руку – Мел Блюф, старших тех Тринадцатого.
- Гар Шураски, - отозвался он, также протягиваю руку. – Говорите, он меня выбрал?
- Ага. Посмотрите сами, - широким жестом, она окинула ангар. Вы единственный, кто вообще заметил Тринадцатого. По логике, свободный "Зевс" недолго бы таким оставался, но вы тут один.
- Мне нужно проверить, как там остальные, - в пустоту произнес Уорберг, торопливо уходя.
Шураски кивнул в сторону меха, - Что вы можете мне о нем рассказать?
- Ну, - начала Блюф. – Начинал он как пятерка-S, но где-то в ходе Второй наследной его упростили до шестерки-S, а потом подтянули снова до девятки-S, уже в сорок восьмом. Барон выкупил его в шестидесятом, когда от него оставался один каркас, и затем я убила три года, перестраивая его назад в девятку-S.
- Но теперь он работает?
- Ну конечно! – гордо отозвалась Блюф – В отличном состоянии.
- Тогда что с ним не так?
- А кто сказал, что с ним что-то не так?
- Вы, сказав, что все его игнорируют. Для этого должна быть причина.
Блюф внезапно потеряла весь наигранный энтузиазм. – У него нехорошая репутация.
- Да? – поощрил ее Шураски
- Вы подумаете, что я спятила.
- Ну я и сам, не сказать, чтобы в здравом уме, - отозвался Шураски, криво усмехнувшись.
Блюф с опаской огляделась по сторонам, и удовлетворившись, что никто не мог их услышать, вызывающе вскинула голову. – Хорошо. Вкратце, Тринадцатый считается одержимым духами.
Шураски холодно на нее посмотрел. – Одержимым?
- По крайней мере, так говорят, - вскинула руки Блюф, - Я сама ни разу ничего такого не чувствовала, - но несколько мехвоинов, выводивших Тринадцатого на парады, заявляли, что будучи в кабине, слышали голоса мертвых людей.
- Только голоса?
- Ага, голоса. Я ни разу ни одного не слышала, но сплетни разошлись, и Тринадцатого начали избегать.
- Понятно.
- Правда? - Вытянув руку, техник коснулась "Зевса". - Ну, да, несколько пилотов действительно погибло, пилотируя Тринадцатого, но как минимум пара дюжин других мехвоинов управляли им несколько столетий, и не слышали ничего.
Покачав головой, она вновь посмотрела на мех, - И все же…
- Что именно?
- Иногда, мне кажется, что Тринадцатый как бы живой.
Шураски вновь неодобрительно на нее глянул, Блюф опять вскинула руки, - Ну да, действительно, это звучит глупо, и я не могу объяснить, с чего я так решила. Может быть, потому что он старше всех других мехов, что здесь есть. Может, потому, что я изучила каждый его сантиметр. – Она пожала плечами. – А может быть, у меня слишком буйное воображение.
Шураски вновь посмотрел на Тринадцатого. – Голоса, значит? - Он медленно выдохнул, - Вряд ли они окажутся хуже тех, что я бывало, уже слышал.
* * *
Оказавшись среди безмолвия кабины "Зевса", Шураски смежил веки, и сконцентрировался на равномерном дыхании. Прошло восемь месяцев с тех пор, как он в последний раз был в кабине меха, и сейчас он испытывал и странные, и одновременно знакомые чувства.
Блюф уже перенастроила системы меха под него, и он потратил несколько минут, подстраивая протоколы безопасности под себя, как нового пилота Тринадцатого. И теперь он начал медленно вводить реактор "Зевса" на полную мощность.
- Ну и зачем ты отказался стать командиром? - сказал тихий женский голос, знакомый ему с детства.
С округлившимися глазами, Шураски торопливо перекосил шею, стараясь заглянуть туда, откуда донесся голос. Опершись спиной в переборку рядом с выходным люком, и скрестив руки на груди, там стояла молодая женщина, облаченная в комбинезон ВСЛА. Чуть ниже его самого, со светлыми платиновыми волосами до плеч, с голубыми глазами, и на лице у нее играла улыбка.
- Ш-шана?! – выдавил он.
- Гар, - произнесла она. – Выглядишь ты, кстати, ужасно.
- Ты же мертва!
Шана надулась. – Ничего себе способ приветствовать родную сестру.
- Но ты же мертва!
- И что? Значит, или я призрак, или ты окончательно спятил. Что тебе больше нравится?
Вздохнув, Шураски смежил глаза. – Вариант с призраком мне нравится больше.
- Отлично. Значит, этот вопрос решен.
Развернувшись, он обмяк в кресле. – Я так по тебе тосковал…
- Знаю.
- А Клаус неплохо выглядит.
В этот раз в ее голосе звучала зависть, - Он всегда в этом был мастер.
Шураски вздохнул, - Не знаю, потяну ли я…
- Ну, не то, чтобы у тебя был выбор, - утешила она его, - "Слово" использовало ядерное оружие на беззащитных гражданских. Время разговоров кончилось.
- Прошлая война стоила тебе жизни, а мне рассудка.
- Я была воином. Как и ты. И, Гар, я знала, чем рискую. Как и ты. Как ты сказал Клаусу, "Слово" не волнует, здоров ты, или нет. И лучше уж драться до конца и погибнуть стоя, чем на коленях,
- Я в смысле, получится, ли у меня снова стать Вольфсягером…
Шана фыркнула, - И что? – Вольфсягер это прозвище, кличка, выдуманная каким-то там репортером, из-за того, что ты оказался единственным офицером в лесу Штальвурцель, которого волки не смогли переманеврировать и пересилить. – Ее отражение на бронестекле кабины пожало плечами. – Кроме того, как по твоему , Вольфсягер звучит лучше, чем Блейкист ягер?
- Гар, ты меня слышишь?
- И еще, Гар, - сказала Шана. – Тебя Клаус вызывает.
Открыв глаза, Шурански уставился на панель связи. Потянувшись, он щелкнул кнопкой. – Да, Клаус?
Голос Уорберга звучал обеспокоенно. – С тобой все в порядке?
- Ну да. Просто пытался привыкнуть к другой кабине. Никогда раньше не пилотировал "Зевса".
- Я собираюсь приказать выдвигаться через двадцать минут.
- Я буду готов.
- Отлично. Клаус закончил.
Горы МакКуистон,
Континент Бремен
Таркад, Лиранский Альянс
7 декабря 3067 года
Шестнадцать мехов, варьирующихся от "Атласа" Уорберга до разномастной пары "Клинтов", брели по покрытой снегом просеке. Большинство из мехов были старых моделей, хотя парочка, вроде Тринадцатого, были переоснащены новым оружием. Учитывая висящие на орбите варшипы блейкистов, рота двигалась при строгом радиомолчании, ограничиваясь связью через направленные маломощные лазера.
А зимний лес, растущий по обе стороны просеки, казался зимней сказкой. Ослепительно белый снег подчеркивал и оттенял темно-коричневую кору тарканских сосен среди провалов тьмы, образующихся под занесенными снегом колючими ветвями. Ветер, укрощенный прохождением сквозь тысячи стволов, лишь легонечко ворошил макушки трехметровых сугробов. Температура снаружи держалась на уверенных минус пятнадцати по Цельсию, небо было умеренно облачным.
- Гейст – Вольфсягеру, - произнес наушник.
Шураски покачал головой. Клаус настоял, чтобы в качестве позывного он взял старое прозвище, заявив, что это поднимет дух подразделения.
– Вольфсягер слушает, - отозвался он, - Проблемы?
- Мы в десяти километрах от Девять-Альфа, - объявил Уорберг.
Девять Альфа представлял собой тайник с оружием и точку для сбора местного ополчения.
Шураски тихо вздохнул. Клаус настоял также и на личной частоте. – Клаус, тебе вовсе не обязательно было об этом мне сообщать. Я не твой командир, помнишь?
- Извини, Гар.
- И перестань извиняться.
- Извини, нелегко перебороть привычку.
- А командовать вообще нелегко.
- Это ты должен командовать.
Шураски медленно выдохнул воздух. – Клаус, я четыре месяца провел в психушке. Я не тот, кем ты меня помнишь.
- А может, это не так?
- Клаус, прекрати. Это твоя команда.
- Знаю, - вздохнул Уорберг. – Наверное, мне стоит чаше об этом напоминать. Ладно, Гейст закончил.
- Видишь? – сказала Шана. Она стояла сейчас рядом с ним, смотря на экраны. – Даже Клаус думает, что командиром должен быть ты.
- Шана! – прошипел Шураски, - Ты не могла бы…
- Нет. Не могла. Послушай, Клаус тебя уважает, и до жути боится не суметь стать тобой.
- Он здесь главный. – Тихо, но твердо ответил Шураски.
- Но он запросто переуступит командование тебе, стоит только попросить.
- Я этого делать не стану.
Шана вздохнула, - По моему… ой-ой.
- Что? – сорвался Шураски
- Истребители на один час. Двенадцать тысяч метров.
Шураски, прищурившись, взглянул вверх, изучая небо и облака, и лишь затем заметил две быстрых темных тени, движущиеся в пронзительной синеве. – Вольфсягер всем призракам! – рявкнул он, - Воздушная тревога, направление восемь-пять, дистанция десять кликов! Предположительная высота – двенадцать тысяч!
- Танцор на связи, - отозвался женский голос, - Теперь вижу. Беру цель. ОСЧ – чужой! Повторяю – ОСЧ – чужой!
- Стойте на месте! – рявкнул Уорберг. – Может, они нас не заметили!
- Они увидят наши следы! – рявкнул Шураски. – Надо уходить с дороги!
Истребители уже миновали их, но теперь они явно замедлялись и уходили вправо.
- Они заходят на штурмовой разворот, – сказала Танцор, - Каталог опознал их как "Томахоки"!
- Все в лес! – прорычал Уорберг.
Мехи торопливо принялись убираться с просеки, круша деревья и увязая в кустах. Два "Томахока" возникли снова, летя низко и быстро вдоль просеки, плавя лазерами снег, выжигая шрамы на замерзшем грунте и взрывая замерзшие стволы деревьев окрест них. "Орион" и "Хатчетман", которым не повезло оказаться под ударом, потеряли немного брони.
Шураски заставил мех встать, вскинул протонник увеличенной дальнобойности, и выстрелил, как только истребители промелькнули над головами. Разряд разминулся с ведущим "Томахоком" в каких-то метрах. Истребитель скользнул вправо, затем влево…
… прямо в огневой барраж, поставленный с земли, яростно встряхнувший того. Несколько долгих секунд он пытался оправиться, выправить курс, но очередной залп не дал ему этого сделать. С громким воем, "Томахок" завалился набок, и врубился в лес в нескольких километрах от них. Взмывший огненный шар осветил все окрест на пару мгновений.
Игнорируя спецэффекты, Шураски направил протонник на второй "Томахок". Блейкисткий истребитель качался под ударами ракет и лазеров, рвавших броню на его крыльях. – Куда же ты отвернешь? – пробормотал он.
- Он пойдет вправо! – заявила Шана, - Прямо… сейчас!
Инстинктивно, Шураски поддернул руку тринадцатого, и выстрелил как раз в тот момент, как "Томахок", дернулся вправо. Выстрел угодил блейкисту в нос, заставив дернуться, прежде чем оправиться и устремиться вверх, ввысь и прочь как можно дальше.
- Видел?! – гордо объявила Шана, - Что я тебе говорила!
Кто-то из мехвоинов завопил "Да!" в наушниках. На ротной частоте царило веселье.
- Достаточно! – рявкнул Уорберг, и затем, уже спокойнее, произнес, - Отличная работа, но противник теперь знает, что мы здесь. Мертвого балахонника будет видно за несколько километров. Надо срочно убираться отсюда, пока они не пришлют кого-нибудь посерьезней.
Шураски уставился на руки, собираясь увидеть, как те дрожат.
Дрожи не было.
Девять Альфа была расположена в глубинах заброшенной шахты, надежно укрытой с воздуха вечнозелеными деревьями. К тому времени, как они достигли места, Призраки успели подобрать две роты ополчения и взвод ховертанков "Дриллсон". К тому же оказалось, что импровизированная штаб-квартира ополчения уже была там.
Солнце уже начало заходить, когда техи, с помощью ополченцев, закончили загружать отсеки боезапаса мехов и танков. Остальные ополченцы, и мехвоины, сидели кружками вокруг бочек с импровизированными очагами внутри, попивая кофе, и болтая о чем попало.
Находясь дюжиной метров поодаль, прислонившийся к холодной ноге "Зевса" Шураски наблюдал за ними, со стаканчиком безнадежно остывшего кофе в руках.
- Как ты себя чувствуешь, Гар? – спросила Шана. Она сидела на ступне Тринадцатого, болтая ногами.
- Да вроде ничего…- ответил он, перекладывая стаканчик в правую руку. Вытянув левую ладонь перед собой, он вдумчиво на нее глянул. Дрожь вернулась, хотя и не настолько сильная, как прежде.
- Ну и здорово, – она повернулась в сторону лагеря. – А вот и генерал. Уверена, он тоже захочет поинтересоваться, как ты.
- Еще бы… - буркнул Шураски, и кивнул "медведю" в военной шинели, подошедшему уже довольно близко. Лицо мужчины напоминало бульдожье, голову увенчивал короткий, армейский ежик седых волос.
- Генерал, сэр…
- Гар… - отозвался тот. – О чем задумался?
Шураски подал плечами, - Да так, ни о чем.
Лейтнант-генерал фон Риттер кивнул. – Отличная работа сегодня. Одним балахонником меньше.
- Нам повезло, и он сам налетел на залп. Палили как бешеные, – ответил Шураски. – Клаус отлично справился.
Риттер окинул его оценивающим взглядом. – И тебя не беспокоит, что Клаус командует ротой?
- Нет, сэр. Командовать должен хладнокровный человек. У Клауса достаточно боевого опыта, и он всегда был на редкость благоразумен.
- Но он никогда в жизни не командовал целой ротой.
- Самое время научиться, сэр.
Риттер вздохнул, - Мне так хотелось тебе помочь, когда ты… - и он замолк, не зная, как продолжить.
- Вряд ли вы могли что-либо поделать, сэр. Война у меня в голове… - он опять коснулся виска.
- Но как ты вообще узнал о звонке? Я же сказал Вилве ничего тебе не говорить!
- Со слухом у меня все в порядке, сэр, – улыбнулся Шураски. – Я подслушал ваш разговор.
- Она нас линчует.
- Она поймет.
- Черт побери, Гар! – сорвался Риттер. – Ты должен был быть дома!
Молодой человек покачал головой. – В бою со мной все будет в порядке, сэр. Это с миром я не могу ужиться. – Бросив быстрый взгляд на Шану, он вновь повернулся к Риттеру, - Я вас не подведу, сэр.
Риттер смежил веки. – Если бы положение было не настолько отчаянным, я бы приказал тебе отправляться домой.
- Если бы положение было бы не настолько отчаянным, я все равно был бы здесь.
- А архонт? – генерал знал, куда бить. – Ты готов за него сражаться?
Шураски уставился в стаканчик.
– Нет, – наконец произнес он. – Не теперь. Я здесь, чтобы защищать жителей Таркада. Если архонт будет делать тоже самое, то мы с ним будем сражаться на одной стороне.
- Ты в этом сомневаешься? - поинтересовался Риттер. – Гар, я с ним встречался. Он верит в Альянс, и лиранцев ничуть не меньше тебя.
Шурански выставил вперед ладонь, - Но я не готов принять его, сэр. Может быть, со временем, если он это заслужит. Но сейчас? Нет, сэр. – он покачал головой. – Сейчас моя верность принадлежит людям. Вот Таркаду я верю.
Рация, висевшая на поясе генерала, внезапно затрещала. – Генерал Риттер, - донесся голос Уорберга. – Пришло сообщение командования.
- Сейчас буду. – отозвался в рацию Риттер, еще раз посмотрел на затя, и опустил плечи.
- Черт! Ты должен быть с Вилвой. А я должен быть дома, писать мемуары, которые никто не станет читать, и регулярно посещать собрания, на которых другие, такие же как я, тоскуют по старым добрых денькам. Ладно, - буркнул он, разворачиваясь, - Пойду, посмотрю, что там хочет от нас командование.
Шураски смотрел ему вслед, выхватывая из сумрака раскачивающуюся медвежеподобную фигуру.
- А он прав, знаешь ли, - заметила Шана. – Мы сражаемся с врагом старыми вояками и еще более древними мехами.
- Другого выбора нет, - тихо буркнул Шураски.
- Нет. – вздохнула Шана. – Нету. Как и тогда, когда у нас тоже не было иного выбора.
Воспоминания стали возвращаться сами. Как обе, присутствовавших на планете ПБК королевской гвардии сражались за Катерину Штайнер-Дэвион и ее регента, маршала Нонди Штайнер, против Альянса и Питера Штайнер-Дэвиона.
Все началось в долине Метоу, где вторая сошлась с ханом Феланом Келлом и его Волками в изгнании. Все шло неплохо, вначале. Волки отступали под натиском более крупного подразделения. У самого Шураски было уже три подтвержденных победы, пока они гнали кланеров по долине.
Когда же волки отступили в лес Штальвурцель, Вторая двинулась за ними следом, уверенная, что кланеры бегут.
Волки доказали им делом, что Вторая серьезно ошиблась.
В ходе продлившегося неделю кошмара, Волки изувечили Вторую непрестанными атаками в стиле ударь и беги и в грамотных засадах. Не давая ни времени и ни места на отдых, сделав фронт и тыл бессмысленными понятиями. Сон приходилось урывать, пять минут тут, десять там, а еда превратилась в бруски концентрата и чашки воды. Каким-то чудом он смог сохранить большую часть роты, и в нужный момент контратаковать, заставая врасплох тех волков, что этого не ожидали. В лесу, в перестрелках в упор, он записал на свой счет еще четырех волков. Репортер, прибившийся к батальону, назвал его охотником на волков – Вольфсягером.
К концу пятого дня боя, Шураски поднялся до командира того, что осталось от его батальона, с приказом прикрывать отступление Второй в Таркад-сити. Следующие два дня он провел, отбивая многочисленные атаки Волков. Измочаленная его команда последней из всех расцепилась с врагом и отступила в Таркад-сити.
Но как бы не был жуток бой в лесу Штальвурцель, улицы Таркада оказались хуже. Повышенный в звании до комманданта, он получил смешанный батальон, и приказ защищать столицу. Когда силы Альянса наконец атаковали, за этим последовали смертоносные игры в прятки на улицах огромного города. После восьми дней боев, его подразделение последним сдалось войскам Петера, обозначая, тем самым, конец Гражданской войны Федеративного Содружества.
Но для его разума война только начиналась.
Большинство его друзей и знакомых были мертвы. Батальон существовал только на бумаге. Генерал Нонди Штайнер была мертва, архонт Катерина – отправлена в изгнание. И все эти смерти и разрушения были зазря.
Официальное уведомление о смерти лейтнанта Шаны Шураски на Далкейте стало для него, уже и без того погребенного в бездне отчаяния, стало последней каплей. Охрана нашла его свернувшимся клубком посреди личных апартаментов, и громко вопящего, и оттащили его психиатрическую лечебницу, где ему и поставили диагноз – нервный срыв.
На то, чтобы вернуть ему рассудок, докторам потребовалось четыре месяца. После чего они отослали его домой, к Вилве, в качестве следующей стадии лечения. Мир и покой рядом с любимой.
Мир, уничтоженный Словом Блейка.
Положив руку на ступню Зевса, он прошептал – Нет. Никакого иного выбора.
- Гар!
Развернувшись, Шураски увидел Уорберга – Что?
- Нам дали приказ!
- Давно пора, - проворчала Шана.
* * *
Когда они, с Уорбергом прибыли на место, с полдюжины офицеров и сержантов уже стояло вокруг складного столика. Большинство из них могло похвастаться седыми головами и морщинистыми лицами, но у всех них была так самая мрачная решимость.
Риттер стоял во главе стола, с картой, развернутой перед ним. Кивнув вошедшим Уорбергу и Шураски, он затем оглядел собравшихся. - Положение катастрофическое, – начал он. – Одиннадцатая арктуранская гвардия уничтожена орбитальной бомбардировкой. Двадцать четвертые лиранские гвардейцы серьезно пострадали, но пока еще сдерживают блейкистов, давая королевской гвардии время сосредоточиться и выдвинуться из столицы.
- А что с архонтом? – спросил Уорберг.
- Он жив. – объявил Риттер, и собравшиеся принялись облегченно переговариваться. Риттер глянул на Шураски, но лицо комманданта оставалось бесстрастным. – И это все, что мне известно.
- Каковы наши приказы? – спросил один из офицеров пехоты.
- Во первых, отныне мы кампфгруппа Риттера. – генерал нахмурился, изучая карту, - Мы выдвинемся на юго-восток, - сказал он, двигая пальцем по карте, - и соединимся с королевскими у трассы семь.
Подняв голову, генерал окинул взглядом собравшихся, - Господа и дамы, я не стану воздерживаться от того, чтобы прикончить подвернувшихся балахонников, если нам повезет на них наткнуться, но я никому не позволю увязать в бессмысленных боях, если только это не будет абсолютно необходимо. Всем это понятно?
Под аккомпанемент согласных реплик, генерал повернулся к Уорбергу. – Клаус, я разделю твои мехи на две роты. Твоя будет рота Альфа, Шураски получит Бету.
Шураски мрачно посмотрел на Риттера, но генерал его проигнорировал.
- Фостер примет командование Гаммой, а Поллард – Дельту. "Дриллсоны" останутся под Крюгером, но я собираюсь подобрать по дороге еще несколько отрядов и машин, так что эти назначения не окончательны. Вопросы?
Молчание было ему ответом. – Выходим через два часа. Уорберг и Шураски, останьтесь, остальные свободны.
Подождав, пока они останутся втроем, Риттер продолжил, повернувшись к Шураски – Я знаю, что ты хочешь мне сказать, - произнес он, вскинув ладонь, - Но если ты достаточно здрав рассудком, чтобы управлять мехом, то сумеешь и командовать. – Покосившись на Уорберга, он продолжил. – Вы двое командуете душой и сердцем этой кампфгруппы. Именно вам придется принимать кучу жизненно важных решений, и мне нужно, чтобы вы могли работать вместе.
- Никаких проблем, сэр. – уверил Шураски, - Между мной и Клаусом нет вражды.
Риттер пронзил его взглядом. – Уверен?
- Да, сэр.
Генерал посмотрел на Уорберга. – Клаус?
- Никаких проблем, - повторил Уорберг, кивнув.
Риттер медленно выдохнул. – Я знал, что вы вроде друзья, но хотел услышать это от вас лично. Бог знает, нам и так будет нелегко.
Шураски кивнул – Иного выбора нет?
- Нет, если мы собираемся выкинуть Слово с Таркада. - Генерал бросил взгляд на часы, - По своим командам, джентльмены.
Горы МакКуистон,
Континент Бремен
Таркад, Лиранский Альянс
8 декабря 3067 года
За последние двенадцать часов кампфгруппа Риттера выросла до усиленного смешанного батальона. Могущая ныне похвалиться двадцатью бронемашинами и тремя с половиной ротами пехоты, они попутно подобрали и еще четыре меха, пилотируемые отставниками, ответившими на отчаянный зов. Теперь, Призраки и свежепоименованные Охотники, имели по десять мехов.
Снег начался вновь, и просека, по которой они двигались, покрылась двадцатью сантиметрами ледяной крошки. Поскольку ни одно из импровизированных подразделений никогда не работало сообща, для марша Риттер избрал простейший из строев. Дюжина ополченцев на снегоходах образовала передовой дозор и фланговые пикеты. Ховертанки и мехи защищали бока и тыл, а пехота двигалась по центру, погруженная на разномастные гусеничники и ховеры. Лэнс ховеров двигался позади, своими вентиляторами заметая следы колонны.
- Ух ты! – сказала Шана, усевшаяся рядом с Шураски, - Большинство их старше, чем генерал сам!
- И вовсе не все, - пробормотал Шураски.
- Ну, тут ты прав. Некоторые, кажется, еще не начали бриться!
- А я думал, что уже завязал с долгими маршами в мехе, - пробормотал О'Тул на общей частоте Охотников.
- Найди в этом и светлую сторону, Ирландец. – отозвался Шураски, глянув на движущийся шестью метрами за ним "Осэм". Представь, как бы ты двигался по такой погоде на своих двоих.
- Кошмар, - с готовностью отозвался О'Тул, - Какого черта мы не можем сражаться там где тепло и солнечно, с золотыми пляжами и так, что бы тех, на ком что-то большее чем бикини или шорты считали чересчур одетыми?
Шураски хихикнул, - Кто захочет отвечать за угробленный рай на земле?
Сержант вздохнул, - С нашим везением этот пляж будет полон балахонников, требующих чтобы мы поклонялись их чертовым тостерам!
- О'Тул за тобой следит, - сказала Шана.
Глянув в ее сторону, Шураски губами произнес – Знаю.
- Сэр, - нерешительно начал гауптман Роберт МакГлоуэн, командир Беты-два.
- А вот и слишком юный, чтобы бриться, - пробурчала Шана.
- Да? – отозвался Шураски, бросив с в сторону Шаны неодобрительный взгляд, после чего перевел его на "Гриффин" гауптмана.
МакГлоуэн подождал несколько секунд, прежде чем спросить. – Как это было, сражаться с Волками?
- Трудно, – ответил Шураски. – Их мехвоины лучше, чем большинство из Сферы, их оборудование на поколение впереди, и их боевая тактика – давить без устали.
- Но вы же били их, ведь так?
- Когда как. Но один человек, Роберт, не может выиграть или проиграть битву. Надо просто делать все, что в твоих силах и верить, что этого хватит.
Глухой взрыв в отдалении заставил Шураски уставиться вдаль. Столб дыма поднимался вверх на горизонте. Частота связи превратилась в бедлам, с кучей голосов, говорящих одновременно.
- Прекратить болтовню!! – взревел Риттер. Все заткнулись. – Полное радиомолчание, пока я не прикажу обратного!
- Проблемы, – тихо произнесла Шана.
Двадцатью секундами позже наушники ожили вновь. – Седая гончая всем частям, - произнес Риттер, - Мы вступили в контакт с Королевскими гвардейцами. Они рядом с Брекенриджем, в шести километрах юго-западнее, и под мощной атакой балахонников. Балахонники имеют артподдержку, и королевские считают, что она рядом, к востоку.
Вспышка, и еще один взрыв там же, где Шураски видел столб дыма. И снова дымы.
- Альфа и Бета идут на юго-запад, через лес, на помощь королевским гвардейцам. – продолжил Риттер. – С Гаммой и Дельтой в поддержке. Эпсилон, гоните ховеры по просеке, найдите эту артиллерию, и уберите ее со счетов. Приглядывайте за подкреплениями балахонников. Седая гончая, разговор закончил.
- Охотники, - приказал Шураски на ротной частоте, изучая показания приборной доски Тринадцатого, - Выходим.
Оказавшись в лесу, мехи развернулись рваной двойной цепью, с Охотниками слева от Призраков, и ринулись вперед так быстро, как только позволял глубокий снег, сшибая на ходу сосны. Грохот взрывов и выстрелы становились слышны все четче и четче, по мере приближения.
Ожила одна из частот Королевской гвардии – Паладин, это Седая гончая, - произнес голос Риттера, - Ваше положение?
- Седая гончая, это Паладин, - произнес голос с легким германским акцентом. Голос был напряженным. – Положение критическое. Балахонники ломят строй, а их артиллерия расстреливает Брекенридж.
- Вас понял, Паладин. Приближаемся к вам так быстро, как только можем.
Небольшая задержка, и Риттер вернулся на основную частоту кампфгруппы, - Ребята, вы его слышали. Ускорить темп!
- Балахонники просто обязаны иметь кого-нибудь в лесу, - заявила Шана.
Шураски кивнул. – Охотники! – рявкнул он, - Довернуть на курс два-десять, максимальная скорость!
Затем подправил направление Тринадцатого, и "Зевс" гладко перешел на новый курс.
- Но зачем, сэр? – спросил МакГлоуэн.
- Просто исполняй! – сорвался Шураски.
Один за другим, охотники повернули следом.
- Гейст – Вольфсягеру! – завопил Уорберг, - Ты что творишь?
- Объясню позже! - прокричал Шураски, - Верь мне!
Частота погрузилась в молчание.
- Ладно, - наконец отозвался Уорберг. – В лесу Штальвурцель ты слишком часто оказывался прав, чтобы тебе не верить.
- Спасибо, Клаус!
- Постарайся не дать себя убить, хорошо?
- И ты тоже. Вольфсягер разговор закончил! – Он вновь переключился на частоту роты. – Охотники, это Вольфсягер. Мы должны быть уже близко к их фланговому охранению. Кабер!
- Да, сэр? – спросил МакГлоуэн.
- Твой лэнс быстрее, и у вас всех прыжковые двигателя. Пользуйтесь своей мобильностью! Не ввязывайтесь в перестрелки, и не приближайтесь ни к кому близко! Я хочу от вас концентрированный огонь всего лэнса по общей цели. Молотите, пока та не упадет, и переходите к следующей. Делайте с ней то же самое. Все понятно?
- Да, сэр!
- Кролик, Злыдень, я хочу чтобы вы оба держались позади лэнса, прикрывая нам спины, и защищали от любого, кто лезет в упор, поняли?
- Понял, босс. – отозвался сержант Джейсон "Кролик" Раббиковски. "Злыдень" Нэш Кинг лишь злодейски хихикнул. "Виктор" Раббиковского и "Коммандо" Кинга поотстали, позволив остальным мехам пройти вперед.
- Ирландец, Танцовщица, - продолжал Шураски, - Мы станем острием копья, со мной во главе. Концентрируем огонь на одной из целей и продолжаем, пока та не упадет, потом повторяем со следующей. Ирланцец, как думаешь, сможешь работать с Танцовщицей?
- С этими-то детками? – отозвался О'Тул, имея в виду три протонных пушки "Осэма" – Да без проблем.
- Не промахивайся, или будешь у меня затыкать дырки в броне всю ночь, или что похуже.
- Понимаю, сэр, но вы лучше ей это скажите. Не думаю, что эта перечница на ножках попадет своими ракетами даже и в стенку ангара. Изнутри.
- Эй, старикан! Я все слышу! – заявила штаб сержант Джоди Уоллисер. Ее "Катапульта" двигалась от Шураски слева.
- Цыц, нахалка. – невозмутимо отозвался О' Тул. – Или я отшлепаю тебя по попке собственной тростью.
Уголок губ Шураски непроизвольно пополз вверх. – Займитесь делом, - произнес он вслух, - А поворковать, любовнички, сможете и позже.
- Любовнички?!! – возопила Уоллистер. – Да он достаточно стар, чтобы мне в деды годиться!
- Я тебе еще покажу, насколько я стар, малышка. – объявил О'Тул, - А потом покажу, как мы, старики, это делаем.
Прошла пара минут, затем еще одна. Шум боя стал непрерывным, все новые инструменты присоединялись к этой симфонии разрушения и смерти. Тонкая пелена дымы затянула леса, подобно туману, но вспышки взрывов и яркие полосы лазеров с легкостью прорывались сквозь нее.
И в этой пелене Шураски увидел движение. – Внимание! – рявкнул он.
Из дыма появился белый мех, и несколько секунд Шураски пытался опознать его. Затем глянул на вспомогательную панель, но на экране моргало "Не опознан"
- Это "Инициат"! – громко сказала Шана. – Машина блэки!
- Танцовщица, Ирландец! – рявкнул Шураски, - "Инициат" на трех сотнях метров!
Разом все трое выстрелили. Мех Слова зашатался, оказавшись под совокупным залпом трех более тяжелых лиранских машин. Правый его торс взорвался с силой, достаточной, чтобы отправить правую его руку отлететь, вращаясь в сугроб. Дым и пламя укрыли мех на пару секунд, прежде чем он вывалился спиной назад, волоча за собой дымный хвост. Шураски было скривился, представив, что ощущал сейчас его пилот, но это не остановило его от того, чтобы рявкнуть – Еще раз!
В этот раз "Инициат" лег навсегда. Тринадцатый содрогнулся, когда несколько ракет, выскочив из-за дыма, ужалили его. Появился блейкисткий "Врайт", но тут же укрылся назад, в дыму.
- Гар! – завопила Шана, - Балахонник от тебя слева!
Шураски торопливо крутанулся, и пальнул протонником увеличенной дальнобойности. Разряд врылся в торс несущегося к нему "Кинтаро", заставляя того дернуться. И пока тот оправлялся от неожиданности, три новых протонных разряда с "Осэма" О'Тула, вгрызлись в средний мех, воспламеняя его боезапас. Внутренний взрыв заставил "Кинтаро" закрутиться волчком, прежде чем упасть.
- Они отступают! – завопил МакГлоуэн.
- Продолжать атаку! – рявкнул Шураски, - Не дайте им перегруппироваться!
Блейкисткий строй, состоявший из "Гильотины", "Тоямы", "Требучета" и некоторого количества бронепехоты, принялся отступать. Большинство выстрелов с обеих сторон дробило деревья или рвало дыры в снегу и грязи. Тринадцатого клюнуло несколько ракет, но "Зевсу" они были все равно, что капли дождя.
Шураски внезапно обнаружил себя на открытой местности и на краю поля боя. Местность представляла собой череду пологих холмов, с некоторым количеством выступающих из под земли скал. Трасса шесть представляла собой шестиполосное шоссе, идущее с востока на запад, с разделительной полосой посреди и по краям.
В шести сотнях метров правее, рота Альфа уже выскочила из лесов, и врубилась во фланг блейкистам. Рота Бета зашла врагам за спину. Шураски приметил примерно две дюжины блейкистких мехов, и примерно столько же танков, растянувшихся вдоль шоссе, большинство от него справа. Еще дальше вправо, полдюжины мехов Королевской гвардии и примерно равное число бронемашин, стояли и бились до конца. Дюжина грузовиков, одинокий штабной фургон, пара мобильных госпиталей, с эскортом из двух штурмовых машин "Форчун", мчались к деревне за спинами гвардейцев. В самой деревне бушевало уже несколько пожаров – причину которых тут же продемонстрировал артиллерийский снаряд, что, рухнув с неба, разрушил дом.
- Гар, - сказала Шана. – Блэки на двенадцать часов.
- Охотники! – рявкнул Шураски, разворачиваясь к избранной цели – "Гильотина"!
"Гильотина" выстрелила первой – ее лазера промазали мимо на несколько метров. Ответный огонь Шураски принялся крушить блейкисткий мех, ракеты и протонный разряд дробили броню торса, а большой лазер расплавил кусок брони у левого колена. Враг шагнул назад, затем еще, и тут залпы О'Тула и Уоллизер врезались в него тоже. Двумя секундами позднее, весь лэнс МауГлоуэна добавил свой вклад, и "Гильотина" рухнула, окутанная пламенем и взрывами.
Шураски сменил цель, направив оружие на "Тояму", и двинул "Зевса" вперед. В этот раз его прицел был не точен, и один лишь разряд ППЧ врезался в "Тояму" сокрушаю броню на левом бедре.
- Гар! – закричала Шана, - Блэки справа! Бежит на нас!
Шураски торопливо принялся поворачиваться к несущемуся на таран "Буканиру", выстрелившему в него всеми своими лазерами и взмахнувшему топором. Лучи выжгли целые секции брони Тринадцатого, а ракеты начали дробить упрочненный сплав. Стиснув зубы, Шураски перетерпел атаку, и махнул правой рукой Тринадцатого. Защищающий ракетную пусковую бронированный цилиндр, ударил в бок опускающийся топор, отбивая многотонный кусок стали в сторону. Выстрелившие в упор лазера Тринадцатого расплавили немного брони на торсе более легкого меха, а умелый пинок снес еще больше брони с левой ноги "Буканира"
Блейкист отступил назад как раз достаточно, чтобы Шураски смог повернуться и пальнуть ППЧ в "Тояму". Разряд ужалил мех Слова в торс высоко справа как раз во время ракетного залпа. Шипящая голубая молния нырнула в ракетный залп, заставив несколько боеголовок сдетонировать, прежде чем вгрызться в "Тояму"
- Не стреляй по "Буканиру", Вольфсягер! – прорычал О'Тул, - Он слишком близко!
- Целься по "Тренчбукету"! – рявкнул Шураски, - Кабер! Сосредоточься на танках!
Он развернулся как раз вовремя, чтобы снова перехватить топор "Буканира" правой рукой. Броню на руке стесало, но топор она остановила. Активировав оба вперед стреляющих лазера, он выжег еще немного брони меха Слова.
И тут внезапно, большая часть левого торса "Буканира", и левая его рука просто исчезли, разорванные взрывами, чуть не лишившими Шураски слуха. Колун, лишившийся рукояти, крутясь, полетел вниз, "Буканир" зашатался, жар, исходящий из разбитого торса. Был явственно виден на морозе. Вереница ракет нырнула внутрь зияющей бреши, выгрызаю броню и внутренности. Крутанувшись, мех завалился в снег.
Оглянувшись, Шураски увидел "Виктор" в двадцати метрах справа и позади, с дымком, поднимающимся от ствола массивной пушки. "Коммандо" держался от "Виктора" справа. - Спасибо, Кролик, Злыдень.
Злодейский смешок был ему ответом.
- Он меня пугает, - сказала Шана.
Внезапное появление четырех свежих лэнсов, ударивших в тыл и с фланга, застало блейкистов врасплох. Перекрестный огонь также стал для них неприятным сюрпризом.
Блейкисткие "Грим Рипер" и "Флэшмэн" уже легли, а "Галлеон" горел жарким пламенем рядом с "Мирмидоном", с заклиненной башней. "Хатчетмэн" из роты Альфа умер под залпом блейкисткого "Эскалибура", который, в свою очередь, сам растворился в огненном шаре, под выстрелами с трех разных сторон.
Блейкисткий нажим увял, и королевские гвардейцы тут же контратаковали. Возглавляемые побитым и покрытым шрамами "Фафниром", они ринулись вперед, сосредоточив огонь на паре поврежденных мехов Слова – "Чемпионе" и "Крабе". Правая нога "Чемпиона" разлетелась на куски, стоило "Фафниру" запустить двухсот пятидесяти килограммовую болванку в него с двух сотен метров. "Краб", уже безрукий, и с обеими боковыми торсами, извергающими дым и жар, сделал несколько заплетающихся шагов, прежде чем "Аксмэн" гвардейцев прикончил его фирменным своим оружием.
"Тояма" и "Требучет", со снесенной во многих местах броней, продолжали пятиться, с парой танков "По" и "Врайтом", движущимися им на подмогу. Шураски опять выцелил "Тояму" и выстрелил в тот же момент как она и "Требучет" выстрелили по нему. Тринадцатый содрогнулся под чередой ракет, выгрызших броню по нему всему, пока лазера плавили другие участки той же брони. Стиснув зубы, Шураски перетерпел и это.
- Кажется, ты их раздражаешь, - заметила Шана.
Когда все закончилось, он увидел, что "Тояма" уже рухнула, лишившись обеих ног. И О'Тул и Уоллизер двигались вперед – угловатый "Осэм" и птицеподобная "Катапульта" источали жар от только что выстреливших систем оружия. Бросив взгляд вправо, он увидел за плечом "Виктор" Раббиковски, высматривавший новые угрозы. "Коммандо" Кинга делал то же самое слева.
Взгляд его метнулся вперед. "Требучет" и оба "По" продолжали пятиться. Блейкисткий строй сокращался, перестраивался, они оправлялись от шока. Несмотря на потери, они оставались силой, с которой стоило считаться.
Взрыв справа, и затем вопль – Гейст упал!
Взгляд его метнулся к рухнувшему "Атласу" наполовину ушедшему в воронку, оставшуюся после взрыва снаряда артиллерии. Какое-то время он недвижимо смотрел на него.
- Гар! – прокричала Шана, - Очнись! Ты обязан принять командование!
Осознавая, что именно она ему только сказала, он обнаружил, что уже движется. – Всем мехам кампфгруппы, это Вольфсягер! Беру командование на себя! Призраки, продолжать атаку! Охотники, обходите балахонников справа, и зажимайте их в клещи! Кабер – расстреляй эти машины! Любой блейкист с ТАГом – главная мишень!
Оказавшись под обстрелом с трех сторон, блейкисткий строй начал ломаться. Ракетные залпы накрыли несколько их машин, и "Зефир" клюнул носом, едва при этом не перевернувшись. Второму "Зефиру" так не повезло. "Требучет" под яростным огнем взорвался, а "Врайт" потерял ногу от удачного попадания гауссовки. Пехота сражалась друг с другом в собственной версии войны, почти незаметной на фоне сражающихся гигантов.
Но блейкисты продолжали стрелять, и увы, попадать. Рухнул "Аксмэн" королевской гвардии, с отрубленной по бедру ногой, взорвался "Орион" роты Альфа – детонация боекомплекта.
Но преимущество кампфгруппы в свежей броне и боекомплекте перевешивало технологическое преимущество блейкистов. Ракетные пусковые и пушки Слова замолкали одна за другой, или по окончании боезапаса, или для придерживания остатков его для более удачного момента. Балахонники начали оттягиваться к лесу на дальней стороне огневого мешка.
- Кабер! – завопил Шураски, молотя по уже и без того измочаленному "Вайверну" – Метнись вместе со своим лэнсом в лес и захлопни мешок!
- Понял, Вольфсягер!
"Сентинель" Слова сломался и побежал в леса, следом за ним "Чемпион". Оказавшись среди деревьев, они развернулись и вновь открыли огонь, используя только энергетическое оружие. Следующие два меха Слова развернулись и кинулись в лес.
- За ними, - завопил Шураски, устремляясь вперед. – Мы и там их раздавим!
- Запрещаю, Вольфсягер! – рявкнул Паладин. – Пусть уходят!
- Черта с два! – огрызнулся Шураски, - Мы сделаем их на бегу! Нельзя давать им шанс оправиться и контратаковать!
Несколько блейкистких танков развернулись и кинулись в леса. Заскочили за деревья и исчезли.
- Я тебе приказываю, – сказал Паладин.
- А я не подчиняюсь!
- Не подчиняетесь прямому приказу собственного архонта?
- Ой-ой. – сказала Шана.
Шураски моргнул – Кого?
- Сэр! – закричал кто-то. – Вы же не знаете, кто такой Вольфсягер!
- Мне кажется, что знаю, – сказал Паладин, архонт Питер Штайнер-Дэвион - Верно, коммандант Ансгар Шураски?
У Шураски нехорошо екнуло внутри, и Зевс, замедлившись, встал. – Мы не можем позволить им оправиться и контратаковать… - слабо повторил он, чуть ли не шепотом.
- Мы здорово их помяли, и у них кончается боезапас, - указал архонт. – Мне кажется, что для одного дня этого достаточно, не так ли?
- Он прав, Гар. – добавила Шана, - У них не хватит духа вернуться.
На глазах у Шураски однорукий "Таг" заковылял в леса, за ним тяжело поврежденный "Блэкнайт". Мешок рвался, мехи Слова старались скорее сбежать, чем сражаться дальше.
- Ничего, кроме бегства их уже не интересует. – сказала Шана.
Шураски безмолвствовал несколько долгих секунд. – Вольфсягер всем мехам, - наконец медленно произнес он, - Прекратить бой и двигаться на соединение с Альфой и Паладином.
Заповедник Марсдена
Бремен,
Таркад, Лиранский Альянс
9 декабря 3067 года
Лагерь был разбит в глубоком лесу, в долгих километрах от любых дорог, и еще дальше от любого гражданского поселения. Толстые старые деревья укрывали лагерь кронами от обнаружения с воздуха. Костры горели в заранее выкопанных ямах, оставляя лагерь в полутьме.
Почти в самом центре лагеря стояла тройка мобильных госпиталей и штабной фургон, укрытые несколькими слоями камуфляжных сетей. Вокруг них рассеялись машины гвардейцев и ополчения. Со своего насеста на ноге Тринадцатого, Шураски подсчитал, что тут собрались как минимум два смешанных батальона. Большая часть воинов сейчас спала, пытаясь воспользоваться, возможно, последним случаем как следует выспаться, без помех.
- Тот еще денек выдался, сэр, - заметил О'Тул. Облокотившись о ступню "Зевса" он тоже смотрел на лагерь. Остальные из их роты уже спали.
- Угу, Ирландец, -отозвался Шураски.
- Никогда не думал, что наткнусь на архонта посреди боя.
- Я тоже.
О'Тул покосился на него. – С вами все в порядке, сэр?
- Ага, Гар, - сказала Шана, сидевшая на ноге Зевса чуть поодаль – Как ты там?
Задрав голову, Шураски уставился на кроны деревьев. – Спроси меня об этом, когда все окончится, и балахонников уже не будет.
- Хорошо, сэр. – ответил сержант-майор, - Если мы оба выживем. – После чего покосился в сторону штабной машины. – Интересно, чем там заняты большие шишки?
- Решают, что делать дальше.
- Кроме как выкинуть балахонников с Таркада? – дернул плечом О'Тул. – Чего еще тут решать?
- Терпеть не могу этих назойливых сектантов, - заявила Шана.
- Гар!
Перегнувшись, Шураски разглядел в полумраке Риттера и Уорберга, выходящих из тьмы. Девая рука Уорберга была в лубках, и он прихрамывал.
Шураски соскользнул вниз, - Сэр, Клаус…
- Как ты себя чувствуешь, Гар? – поинтересовался Риттер.
- Все еще жив, – он посмотрел на Уорберга. – Как твое плечо, Клаус?
- Болит ужасно, - ответил Уорберг, - Док хочет отправить меня на отдых, но у нас нет на это времени.
Наклонив голову, Риттер внимательно на него посмотрел. – А что с другими твоими проблемами?
- Какими проблемами?
Риттер нахмурился. – Ты знаешь, о чем я.
- Ну, об этом не меня надо спрашивать.
Риттер повернулся к О'Тулу. – Что ты скажешь?
- Я же говорила, что О'Тул за тобой следит. – напомнила Шана.
- Сэр, - начал сержант-майор – Я не заметил ничего, могущего указывать на то, что коммандант Шураски продолжает страдать от своего недавнего… состояния. Он грамотно руководил атакой, и после того как коммандант Уорберг лишился возможности командовать, без каких-либо колебаний взял на себя командование Призраками.
- Хорошо. - кивнул Риттер. – Гар, архонт выразил желание с тобой поговорить.
- Слушаюсь, сэр. Прямо сейчас?
- Отчего бы и нет? – произнес новый голос.
И еще один человек вышел из тьмы. Высокий и поджарый, с широким, твердым лицом и соломенными волосами, зачесанными как ему удобно, а не как того требует мода. Комбинезон без каких-либо знаков различия, но при этом осанка и поведение настоящего лидера. – Коммандант Ансгар Шураски – произнес он с легкой улыбкой, протягивая руку – Я архонт Питер Штайнер-Дэвион.
- Ух ты, - сказала Шана, - А он здорово выше Виктора!
Медленно, Шураски тоже протянул руку, и они обменялись крепким рукопожатием. – Кстати, я о тебе слышал, в основном от Волков. – сказал Штайнер-Дэвион с улыбкой, отпуская его руку. – Ты сильно их впечатлил.
- Это не сложно, особенно пытаясь изо всех сил выжить.
- Ваша правда, - ответил Штайнер-Дэвион. – Но я рад, что в этот раз мы на одной стороне.
- Да, сэр.
- Как там ваша рота?
- Все хорошо, сэр, - ответил Шураски, - Потребуется поменять несколько бронеплит, и пополнить немного боезапас.
- Вот и хорошо. А теперь главный вопрос. Готов ли ты сражаться за Таркад?
- Если бы не был, то меня бы тут не было.
Архонт внимательно на него посмотрел. – Все еще злишься, что я не дал тебе преследовать тех балахонников?
- Я это переживу, сэр.
- Если бы у меня был выбор, Гар, я бы позволил тебе гнать их вплоть до их транспортов. – Штайнер-Дэвион покачал головой. – Но у меня не было иного выбора.
- Мы могли бы нанести им больший урон, сэр.
- Знаю. Но прямо сейчас, - взмахом руки он окинул лагерь, - Это самый большой отряд сил сопротивления за пределамит Таркад-сити. И нам нужно время на мобилизацию и организацию обороны. И тут вы, с Уорбергом мне и пригодитесь. Мне нужно, чтобы вы дали мне это время.
- Как?
- Я предлагаю вам собственные кампфгруппы, и полную свободу действий, чтобы вы вредили балахонникам, как только можете. И мне нужен Вольфсягер, Гар.
- Ух ты! – выдохнула Шана.
Шураски нахмурился, - Сэр?
- Людям Таркада потребуются герои, вокруг которых можно сплотиться. Слишком многие видят во мне претендента на трон. Но для тех, кому я не нравлюсь, вы, Гар, -герой. Я е прошу вас биться за меня, я прошу вас биться за людей, биться против захватчиков, которые не имеют права здесь находиться. Вы это сможете?
Гар встал по стойке смирно. – Сэр, я всегда сражался людей Альянса. И я продолжу так делать.
Штайнер-Дэвион кивнул. – Этого я от вас и жду. И надеюсь, что однажды вы ответите мне такой же верностью, как и людям Таркада
Шураски кивнул. – Посмотрим, сэр.
Кивнув, архонт развернулся к Риттеру. – Он весь ваш, Герхард. Я хочу, чтобы блэки выли как можно быстрее.
- Не волнуйтесь, архонт. С Гаром они заорут уже через неделю.
- Вот и хорошо. Джентльмены, желаю вам всяческой удачи, и доброй охоты.
И Штайнер-Дэвион шагнул в темноту, слившись с группой охранников, стоявших на заднем фоне.
Шураски уставился на Риттера. – И каков будет план, сэр?
- Во первых, оба вы, ты и Уорберг, получаете полевой патент гауптман-коммандантов, начиная с этого момента. Это даст вам достаточно власти в большинстве случаев. О'Тул также повышается до старшего сержант-майора. Архонт пообещал, что если вы переживете вторжение, он позаботится, чтобы ваши звания стали постоянными.
- И что нам нужно сделать, чтобы заслужить эти звания?
- Ничего особенного. – отозвался Риттер. – Убивать блейкистов, сколько сможете. Вы с Уорбергом получаете под командование кампфгруппы, создаваемые на базе ваших рот мехов. Кроме того, мы добавим к ним некоторое количество гвардейцев и ополченцев. Что до приказов… - генерал фыркнул. – Заставьте балахонников платить, любыми способами. Можете делать все, что угодно, до тех пор, пока это вредит блейкистам и помогает жителям Таркада. Можете брать себе в команду любого, кто захочет к вам присоединиться, и использовать любую технику и снаряжение, что у них с собой будет.
- Понял, сэр.
- Клаус, ты будешь действовать к северо-востоку от Таркад-сити. Гар, на тебе юго-запад. Будут и другие кампфгруппы, но вы будет первыми.
- А что будет делать архонт? – спросил Уорберг.
- По планете расходятся слухи, что он погиб при ядерном взрыве. Он будет постоянно на ходу, доказывая жителям, что он жив, и просить их помощи.
- Когда нам выдвигаться? – спросил Шураски
- Тебе - утром. Клаусу – через пару дней. Мы все еще определяемся с окончательным составом кампфгрупп. С твоей закончим перед рассветом. – Риттер внимательно посмотрел на них обоих. – А теперь я посоветовал бы вам поспать.
- Я бы вам тоже, сэр. – заметил Шураски.
- Ха! – отозвался Риттер. – После сегодняшней ночи сон станет роскошью, а сухпаек – пиршеством!
- Мы будем готовы. – серьезно произнес Уорберг.
- Верю. - Хлопнув Шураски по плечу, Риттер кивнул Уорбергу. – Увидимся за час до рассвета.
И повернувшись, он исчез в ночи.
Некоторое время они оба молчали, после чего Уорберг сказал, - Мне действительно не помешает выспаться. Спокойной ночи, Гар.
- Спокойной ночи, Клаус.
Уорберг двинулся прочь, оставляя О'Тула и Шураски наедине.
- Поздравляю с повышением, сэр, - вежливо сказал О'Тул.
- Получить повышение было несложно. Сложнее будет их заслужить.
- Да, сэр. – ответил О'Тул. Задрав голову, он посмотрел на Тринадцатого. – Не думал, что он достанется вам.
- Я не выбирал Тринадцатого, - с усталой улыбкой отозвался Шураски, - Тринадцатый выбрал меня.
О'Тул странно на него посмотрел – Действительно, сэр? И вы назвали его Тринадцатым?
- Он был им и до меня. Это тринадцатый "Зевс", из всех построенных.
- Это многое объясняет. – ответил старый сержант.
- Что именно?
- Мои ощущения, когда я с ним рядом, - О'Тул провел рукой по ноге "Зевса" - В детстве бабушка рассказывала мне много историй. Рассказывала легенды о древнем оружии, становившимся живым после многих лет службы.
- Хочешь сказать, что у Тринадцатого есть душа? – изогнул бровь Шураски.
- Я бы не стал заходить так далеко, сэр. Но мне кажется, что за три сотни лет он повидал немало битв.
- Старший тех Тринадцатого, в ангаре у фон Мозера, сказала мне, что у него репутация одержимого духами.
- И вы видели или слышали что-нибудь необычное, это подтверждающее?
Шураски фыркнул. – Ирландец, я последний человек которого надо об этом спрашивать. – Он тоже задрал голову. – Но иногда мне кажется, что Тринадцатый за мной приглядывает.
- Это я за тобой приглядываю, - сердито сказала Шана
- Денек выдался долгим, сэр, - отозвался О'Тул – Думаю, мне тоже стоит прилечь на чуток. Спокойной ночи, сэр.
- Спокойной ночи, Ирландец.
О'Тул было развернулся, но затем повернулся вновь, и подался ближе. – Небольшой совет, сэр. – сказал он тихо. – Убавьте чувствительность вашего микрофона на несколько делений. Кем бы ни была эта Шана, разговор с репликами в одну сторону немного пугает.
- Опа. Попалились. – сказала Шана.
Шураски открыл было рот, но О'Тул вскинул руку – Мне ни к чему подробности, сэр, - сказал он, - Но если разговоры с призраками помогают вам драться так, как вчера, то мне плевать, с кем вы там разговариваете. Иногда, безумец самое то, что ребятам нужно.
И повернувшись, он тоже исчез в ночи.
Шураски смотрел ему вслед до конца, после чего развернулся к Шане. – Ты здесь надолго? - спросил он шепотом.
- До тех пор, пока я тебе нужна, Гар.
Шураски кивнул.
– Чего бы это ни стоило, - пробормотал он. – Чего бы это ни стоило.
КОНЕЦ
хороший рассказ, впечатлил даже..